ГЛАВА XXI. О КНИГАХ И ПАМФЛЕТАХ

Шестое средство

310. Как показывает мой опыт, самым воздейственным средством для достижения благодати является печатное слово, хотя при неправильном использовании оно становится мощным оружием зла. С помощью печати на свет появилось так много хороших книг и отдельных памфлетов, служащих для прославления Бога. Не каждый может или хочет слушать божественное слово, но все умеют читать или послушать, как кто-то читает хорошую книгу; не все могут пойти в церковь, чтобы послушать божественное слово, тогда книга приходит в дом его; проповедник не всегда сможет проповедовать, но книга продолжает говорить, никогда не уставая, всегда готовая повторить то же самое; и если её читают редко или часто, читают ли её или откладывают тысячу и один раз, она не обижается на это; она остаётся неизменной, всегда подстраиваясь под желание читателя.

311. Чтение хороших книг всегда считалось полезным занятием; а в наши дни в этом существует наибольшая необходимость, поскольку заметна тяга людей к чтению. А если у людей не будет хороших книг, то они будут читать плохие. Книга — это пища души, и если голодное тело получает здоровую и питательную пищу, то это принесёт ему пользу; а если пища отравлена, то она принесёт вред. Так же и чтение; если книга хороша и полезна для человека при соответствующих обстоятельствах, то она напитает его и принесёт ему пользу; а при чтении плохих книг, нечестивых газет, еретических брошюр и прочих вредных сочинений разрушается вера, и извращаются привычки, вызывая ошибочное представление, а, вскоре, разрушая сердце, а разрушенное сердце — источник всех зол, как говорит Иисус Христос, вплоть до отвержения наипервейшей истины — существования Бога и происхождения от Него всего праведного: Dixit insipiens in corde suo: non est Deus.

312. В наше время вдвойне необходимы хорошие книги, но эти книги должны быть маленьких размеров, поскольку люди живут на бегу, подвергаясь со всех сторон разнообразному воздействию; а поскольку concupiscentia oculorum et aurium достигла предела, каждый стремится увидеть и услышать её, но вынужден путешествовать, поэтому объёмная книга не будет прочитана, и единственным её предназначением будет стоять на полках книжных магазинов и библиотек. Будучи убеждённым в этом, я с Божией помощью опубликовал так много книг и памфлетов.

313. Первая опубликованная мною книжечка содержит духовные советы и наставления; она была написана мною для монахинь из Вика, с которыми я провёл духовные упражнения, а чтобы они лучше запомнили проповеди, я посчитал целесообразным оставить им сказанное в письменном виде. Прежде чем отдать им мои записи, чтобы каждая переписала их для себя, я показал эти записи моему дорогому другу д. Хайме Пассареллу, канонику-пенитенциарию кафедрального собора. Он предложил напечатать книгу, дабы избавить монахинь от переписывания, посчитав, что она будет полезна и для других. Я прислушался к мнению человека, уважаемого и любимого мною за познания и добродетели и напечатал её. Так появилась первая опубликованная мною книга.

314. Увидев результаты, принесённые моей первой книгой, я решил написать вторую, которой стала книга «Avisos a las Doncellas» — «Советы девицам». Затем я написал «Советы отцам семейств», «Советы детям», «Советы юношеству» и другие, как это видно из каталога.

315. Во время миссионерского служения я сталкивался с разными потребностями, и по горячим следам я сразу же писал книгу или памфлет. Если в какой-то местности я замечал привычку петь непристойные песенки, я публиковал памфлет о духовных и моральных песнопениях. Поэтому почти все первые памфлеты, опубликованные мною, посвящены песнопениям.

316. Также, почти в самом начале своей деятельности, я опубликовал брошюрку с советами по искоренению богохульства, которое в начале моей работы в качестве проповедника носило массовый и ужасающий характер, это тяжкое богохульство слышалось со всех сторон; казалось, что все дьявольские силы рассеялись по земле, дабы заставить людей произносить хулу.

317. Таким же образом и безнравственность превзошла все пределы, и поэтому я решился написать эти советы. А, поскольку, против всех пороков существует мощное средство — почитание Пречистой Марии, то в начале упомянутой брошюры я написал молитву, начинающуюся словами «О, Дева и Богоматерь…», которая встречается почти во всех книгах и брошюрах.¹ Эти два слова «Дева» и «Богоматерь» я написал потому, что будучи ещё семинаристом однажды в летнее время я прочитал книгу о жизни Святого Фелиппа Нери, написанную отцом Консьенсиа и состоящую из двух томов ин-кварто, где говорилось, что Святой очень любил сочетание этих двух слов «Дева» и «Богоматерь», поскольку они выражают почитание Пречистой Деве и побуждают Её заботиться о нас. Продолжение молитвы является посвящением Богородице.²

318. Увидев собственными глазами, что эта брошюра произвела блестящие результаты, я решился написать и другие, по мере появления в них необходимости у общества. Я распространял эти брошюры не только среди взрослых, но и среди детей, которые подходили, чтобы поцеловать мне руку и просили образки, которые я всегда носил в карманах в большом количестве. Я хотел бы сослаться на один случай из многих, благодаря которому прославлялся Бог:

319. Как-то вечером я проходил по улице одного из крупнейших городов Испании. Ко мне подошёл мальчик, чтобы поцеловать руку и попросить образок, который я дал ему. На следующий день очень рано я отправился в церковь отслужить мессу, чтобы идти затем в исповедальню, поскольку меня всегда ожидали люди. По завершении мессы я преклонил колена перед алтарём. Почти сразу ко мне приблизился высокий полный человек с большими усами и густой бородой, руками он держал накидку, поэтому я не мог видеть ничего кроме его носа и лба; глаза его были прикрыты, лицо закрывали пышные бакенбарды, усы и борода, а также высокий ворот лохматой накидки; дрожащим голосом он попросил милости выслушать его исповедь. Я согласился, попросив его пройти в ризницу, куда я направлялся после поклонения. Дело в том, что возле исповедальни уже находились другие мужчины и женщины, ожидавшие исповеди, но я решил выслушать его отдельно от других, поскольку вид у него был весьма необычный, в чём я и удостоверился. Он вошёл в ризницу, где кроме него никого не было, там я провёл его в самый укромный уголок.

320. Я присел, а он встал на колени и начал плакать столь безутешно, что я не находил слов, чтобы утешить его. Я задал ему несколько вопросов, чтобы узнать причину, и, наконец, между слезами, вздохами и всхлипываниями, он ответил: «Отец, вчера вы проходили по моей улице и напротив дверей дома, где я живу, к вам подошёл мальчик, чтобы поцеловать руку, попросил у вас образок, и вы ему его дали. Ребёнок был очень доволен, разглядывал его некоторое время, а затем оставил на столе и отправился на улицу, чтобы поиграть с другими детьми. Я был в доме один, схватил образок и прочитал надписи. О, отец! Я не могу объяснить, что я чувствовал в тот момент; каждое слово действовало на меня подобно копью, пронзающему сердце; я принял решение исповедоваться и подумал: Господь избрал этого человека, чтобы ты познал самоё себя, к нему ты и пойдёшь исповедоваться. Всю ночь я провёл в слезах, разговаривая со своей совестью, и вот, я здесь, чтоб исповедаться. Отец, я — великий грешник; мне пятьдесят лет, и я не был на исповеди с детства. Я был главарём у плохих людей. Отец, будет ли мне прощение?» «Да, господин», — сказал я. «Положитесь на доброту и милосердие Бога. Наш добрый господь позвал вас, чтобы вы обрели спасение. И вы поступили правильно, не дав зачерстветь вашему сердцу и решив выполнить решение совершить исповедь». Он исповедался, я отпустил ему грехи, и он был столь счастлив и доволен, что невозможно описать.

321. Итак, даже если это был бы единственный случай подобного обращения, свершившийся благодаря памфлетам и карточкам, я уже счастлив и доволен выполненной работой и не жалею денег, потраченных на их издание; но этот случай не был единственным, когда грешники обращались благодаря чтению карточек, опубликованных мною.

322. В Виллафранке дел Панадес обратились четверо осуждённых, ожидавших казни, которые не хотели исповедоваться. Но после чтения карточек, которые я им дал, они смягчились и исповедались, приняли Святое Причастие и встретили смерть достойно. Очень многие обратились, прочитав всего лишь одну карточку.¹ О, Мой Бог! Как Ты добр! Ты найдёшь любую возможность, чтобы излить Своё милосердие на бедных грешников. Будь благословен вовеки! Аминь.
 

Примечания
317.1. В Каталонии эта молитва была столь же популярна, как «Славься, Царица!». Она напоминает посвящение, распространённое в Италии отцом Цукки, однако имеет право считаться оригиналом. Она звучит так: «О, Дева и Богоматерь! Прими меня как Своё дитя, а в честь и славу Твоей чистоты отдаю Тебе мою душу и тело, силы и чувства, и умоляю Тебя одарить меня благодатью Твоей, дабы не совершал я больше греховных поступков. Аминь. Матерь моя, пред Тобой Твой сын! (Так три раза, затем продолжение) Тебе, нежнейшая Матерь, я посвятил всю свою веру, которой я никогда не изменю. Аминь» (См. Ramos, «Un apóstol de María», p. 315 ss.).

317.2. «Vita mí rabile dal glorioso taumaturgo di Roma, San Filippo Neri, perfettissimo modello dello stato ecclesiastico e santo fondatore della Congregazione dell’Oratorio scrita in lingua portoghese dal P. Don Emanuele conciencia, Sacerdote della Congregazione dell’Oratorio di Lisbona. Fu tradotta in spagnolo da un Padre della Congregazione di Baeza, Madrid, 1760» (dos volúmenes) I, p. 277.

322.2. Шёл 1850 год (См. Fernández, «El Beato»…, I, p. 583).
 

ГЛАВА XXII. В ПРОДОЛЖЕНИЕ СКАЗАННОГО (КНИГИ И ПАМФЛЕТЫ), О ПОВСЕДНЕВНЫХ РАЗГОВОРАХ; О МЕДАЛЬОНАХ, ОБРАЗКАХ, ЧЁТКАХ И СКАПУЛЯРИЯХ

Седьмое средство

323. Благодаря Богу все мои книжечки приносили хорошие результаты; но больше всего грешников обратились благодаря книгам «El Camino Recto» («Прямой путь») и «El Catecismo Explicado» («Катехизис с разъяснениями»). Мне известны многочисленные случаи обращения, случившиеся после прочтения этих двух книг. Даже при королевском дворе каждый день предо мной предстают души, вознамерившиеся изменить свой образ жизни, прочитав эти книги. Все ищут эти книги и не успокаиваются, пока не приобретут их; люди, принадлежащие к разным кругам общества, желают иметь эту книгу, и это всеобщее желание заставило меня выпустить роскошное издание для людей из высшего света; Королева, Король, Инфанта, дамы и господа при дворе, вся знать приобрели эту книгу. Можно сказать, что в высшем свете нет ни одного дома или дворца, где не было бы одного или нескольких экземпляров книги «Прямой путь» в роскошном переплёте, а у людей остальных классов — издание попроще.¹

324. Я не знаю, как мне удалось написать столь много разных книг, я не знаю. Это сделано Тобой, мой Бог; это не я написал, это Ты, Ты это, мой Бог. Ты избрал меня, недостойного, в качестве инструмента, поскольку у меня не было ни знаний, ни таланта, ни времени для этого; но неведомо как, Ты дал мне всё для этого. Будь благословен, мой Бог!

325. Единственной целью, которую я ставил пред собой, было прославление Бога, обращение грешников и спасение душ. Поэтому я написал «Советы» для всех слоёв общества. Но особо дороги мне были мальчики и девочки. Поэтому, как я уже упоминал, и были созданы четыре Катехизиса, помимо того я написал для них и другие книжечки и памфлеты.

326. Другой группой, привлекавшей моё особое внимание, были священнослужители. О, если бы все, кто выбрал духовную деятельность, были людьми настоящего призвания, благодетели и стремились бы к познанию! О, какими хорошими священниками были бы все! И сколько бы душ обратилось! Поэтому я опубликовал книгу в двух томах под названием «El colegial o el seminarista instruido» («Образцовый семинарист») — работа, понравившаяся многим, кто прочитал её.1 И всё это ради большего почитания и прославления Бога.

327. Поскольку все мы созданы, чтобы познавать, любить, служить Богу и восхвалять Его, я подумал, что священник должен обязательно знать церковные песнопения, потому я и написал, а затем опубликовал тетрадь, где максимально кратко и доступно изложил способы пения и прославления Бога.¹

328. Работая над всеми книгами, я не искал какой-либо выгоды, делая это лишь для славы Божией и благодати душевной. Я никогда не получал ни одного мараведи за книги, отправляемые в печать; напротив, я раздаривал бесчисленное множество экземпляров и продолжаю их раздавать, и, благодаря Богу, буду делать это вплоть до смерти, если буду в состоянии, потому что считаю это лучшей милостыней, которую можно дать.

329. Чтобы дарить книги или продавать их как можно дешевле, я решил отдать «Религиозную Прессу» под защиту Пречистой Девы Марии де Монсеррат — покровительницы Каталонии и славного Святого Михаила.¹ Я сообщил об этом намерении отцу Кайшалу2 и отцу Палау,3 которые в то время были канониками Таррагоны и, затем, епископами, один — в Сео и Урхеле, а другой — в Барселоне. А сейчас они продолжают заниматься делами типографии при помощи администратора.

330. Чтобы иметь представление о том, что уже сделано и делается «Религиозным Книжным магазином», недостаточно посетить его офис или типографию и прочитать каталог публикаций. Поскольку даже это не даст точного представления обо всех книгах, потому что многие книги, перечисленные в каталоге, издавались многократно; количество изданий одной из книг достигло тридцати восьми, а каждый тираж составляет много тысяч экземпляров.

331. При помощи «Религиозного Книжного Магазина» священнослужители и миряне обеспечиваются хорошими книгами, лучшими из известных и по минимальным ценам, и ни одна из типографий в Испании не издаёт книг по таким низким ценам как «Религиозный Книжный Магазин». Также эти книги отличаются качественной корректурой и хорошей бумагой. О, как я должен благодарить Бога за то, что Он вдохновил меня на столь грандиозное и полезное предприятие.

332. Говоря о книгах, я также должен упомянуть о поддержке, оказанной «Религиозному Книжному Магазину» с учреждением Академии Святого Михаила с одобрения его Святейшества Понтифика Пия IX и Королевским Указом правительства Её Величества, а их Королевские Величества стали почётными членами Академии. Совет директоров Академии собирается каждое воскресенье для решения предписаний Устава Академии. Многочисленные подразделения кадемии находятся как в Мадриде, так и в основных городах Испании, и невозможно подсчитать количество добрых дел, совершаемых там.

333. Хорошие книги и памфлеты всегда производят положительное воздействие, но во время миссий это воздействие усиливается. Они помогают проповеднику утверждать то, что было услышано, и укрепляют результаты миссии; поэтому во время миссий и проповедей я раздаю их в большом количестве.

* * *

334. Ещё одно средство, которое приносит прекрасные результаты, это ведение с людьми бесед о привычных им вещах. О, какую благодать они приносят! Среди первых отцов Общества был один брат, мирянин, который каждый день ходил за покупками. Совершая покупки, он беседовал с людьми и обратил больше душ, чем любой из миссионеров. Я прочитал об этом ещё будучи студентом, и эта история мне так понравилась, что я использовал любую возможность для пользы дела в зависимости от складывающихся обстоятельств.¹

335. Если шёл разговор о смерти, и слышен был звон колоколов, то я говорил о хрупкости и непостоянстве нашего существования, о том, как мы умрём, и о том, с чем мы предстанем перед Богом. Если ударяла молния, и гремел гром, это заставляло меня думать о Высшем Суде и говорить об этом великом дне. Если я находился рядом с огнём, то говорил об огне адском. Как-то я беседовал с одним приходским священником, сидя у очага у него на кухне и, беседуя о чём-то незначительном. Он столь воодушевился, что на следующий день пришёл ко мне с генеральной исповедью, исповедуясь в поступках, о которых никогда бы не решился сказать, но после того разговора он переменился и по-настоящему раскаялся.

336. Когда я отправлялся в путешествие, то всегда вёл разговоры с людьми, присоединявшимися ко мне в пути. Если я видел цветы, то обращал на них внимание людей и говорил им о том, что мы должны расцветать в добродетелях подобно тому, как на растениях расцветают столь душистые и прекрасные цветы. Роза, к примеру, учит нас любви, лилия — чистоте, фиалка — смирению, и так — все остальные растения. Как говорит Апостол, все мы «bonus odor sumus Christi Dei in omni loco».1 Увидев плодоносящее дерево, я говорил о том, что и мы должны приносить добрые плоды трудами нашими, чтобы не уподобиться тем двум смоковницам, о которых нам говорит Евангелие.2 Проходя у реки, я говорил о том, как вода учит нас думать о том, что мы двигаемся в вечность. Услышав пение птиц, звуки музыки и т. д., я говорил о новых и вечных песнопениях на небесах; и так обо всём. Проводя подобные беседы, я отметил, что они приносили большую пользу, поскольку с людьми происходило то же самое, что и с теми двумя, направлявшимися в Эммаус;3 такие полезные беседы исключают пустые разговоры и, уж точно, злословие.4

337. Ещё одним сильным средством было то, что я раздавал чётки-розарии и учил молиться с их помощью, раздавал медальоны и рассказывал, как их нужно носить, и как их нужно целовать по утрам и перед сном. Также я дарил скапулярии и рассказывал о том, что они означают и как их правильно носить.

338. Замечательно, если есть полномочия благословлять образки, медальоны, розарии и скапулярии, это благотворно действует на пробуждение благочестия. Люди покупают их и приносят в условленный день для благословения, которое совершается с амвона. Это воодушевляет людей, зажигает их и оставляет благочестивые напоминания о том, что говорилось и проповедовалось во время миссии.

339. Также я написал книгу, где рассказывается о происхождении небесно-голубого скапулярия, о получаемых при его ношении благодатях и индульгенциях. О том, что многие при дворе в Мадриде получили его, в том числе Королева, Король, Принц и две Инфанты, все камеристки и камерфрейлины.1

 

Примечания
323.1. Книга «Camino Recto» стала самым популярным в Испании молитвенником. Безусловно, это не просто антология молитв, но руководство по формированию набожности и привычек христианской жизни. Эту книгу отличает полнота, доступный всем язык изложения и естественно изложенные наставления. Насчитываются около двух миллионов экземпляров этой книги.

326.1. Мадрид, 1860 — 1861 гг. В первом томе повествуется о целостном формировании семинариста. Второй том является аскетическим комментарием для обряда рукоположения аскетическим руководством для совершения таинств.

327.1. «Arte del Canto eclesiástico y Cantoral para uso de los Seminaristas», Madrid, 1861. «Мне стоило больших усилий устранить разницу в исполнительских традициях, существующую между певцами» (Epistolario, carta 952).

329.1. Основана в Барселоне в 1848 г.

329.2. Его преосвященство отец Хосе Кайшал Естраде (1803 — 1879) был одним близких друзей и сотрудников Святого; каноник в Таррагоне (1813), сооснователь «Книжного Религиозного Магазина»; епископ в Урхеле (1852); отец Первого Ватиканского Собора; Сенатор (1871). В 1876 был заключён в тюрьму генералом Мартинесом Кампосом. Умер в изгнании в Риме.

329.3. Доктор Антонио Палау и Терменс (1806-1862). Каноник в Таррагоне, основатель и редактор «Католического Журнала». Епископ в Вике (1853) и в Барселоне (1858).

332.1. Академия Святого Михаила была утверждена в 1859 г. (см. № 581).

334.1. Возможно в книге Родригеса «Ejercicio de Perfección», p. 3, tr. 1, c. 3.

336.1. 2 Кор 2, 15: «Ибо мы — Христово благоухание Богу в спасаемых и погибающих…»

336.2. Мф 21, 19.

336.3. Лк 24, 32.

336.4. «…чтобы люди мира видели, что мы не думаем ни о чём, кроме как о Боге, и не мыслим говорить ни о чём, кроме как о Боге, и это подвигает их и воодушевляет больше любить Бога» (Claret, «Memoria de la Academia de San Miguel», Madrid, 1866).

339.1. «Origen de la devoción del Escapulario Azul celeste», Madrid, 1863.
 

ГЛАВА XXIII. О ДОБРОДЕТЕЛЯХ, КОТОРЫЕ Я СЧИТАЮ НЕОБХОДИМЫМИ ДЛЯ ДОСТИЖЕНИЯ ПЛОДОВ

Первая добродетель, о которой я радею: смирение

340. Теперь я начинаю рассуждения о самых обычных способах, используемых мною для достижения плодов. Сейчас я расскажу о добродетелях, которыми, я считаю, должен обладать миссионер.

Говоря об ораторе, Цицерон считает, что он должен разбираться в науке и искусстве: «In omnibus artibus et disciplinis instructus debet esse orator».1 Я считаю, что апостольский миссионер должен быть образцом всех добродетелей, он должен быть самим воплощением добродетели. Следуя примеру Иисуса Христа, он должен сначала начать действовать, затем научать. Cœpit facere et docere.2 Своими деяниями он сможет сказать словами Апостола: «Будьте подражателями мне, как я Христу. Imitatores mei estote, sicut et ego Christi».3

341. Для обретения необходимых для апостольского миссионера добродетелей я посчитал нужным начать со смирения, которое, по моему мнению, есть основа всех добродетелей.1 Как только я поступил в семинарию в Вике чтобы изучать философию, я начал проверять себя на добродетель смирения, столь необходимую мне, поскольку жизнь в Барселоне с её рисунками, механизмами и прочими глупостями наполняла мою голову тщеславием. А когда я слушал похвалы в свой адрес, моё испорченное сердце наслаждалось этими восхвалениями в свой адрес. О, мой Бог, прости меня, я искренне раскаиваюсь! Воспоминание о моём тщеславии заставляет меня проливать потоки горьких слёз; но Ты, мой Бог, учишь меня смирению, и я не могу не благодарить Тебя за это, повторяя слова Пророка: «Bonum mihi quia humiliasti me».2 Ты, Господь, смирял меня, а я тоже смирялся с Твоей помощью.

342. С самого начала моего пребывания в Вике во мне происходило то, что происходит в кузнечной мастерской. Кузнец помещает железную болванку в печь, а когда она хорошо накалится, достаёт её, кладёт на наковальню и начинает наносить удары молотом; помощник занят тем же, чередуясь с кузнецом и, будто отбивая такт, наносят удары и так стучат, пока болванка не примет нужную форму. И Ты, Господин мой и Учитель, отправил моё сердце в кузницу священных духовных упражнений и принятия Таинств. Так моё сердце накаляется в огне любви, а Ты и Пречистая Мария начинаете наносить удары, пристыжая меня, а я, также, в такт наносил удары, подвергая себя проверке на эту добродетель, столь необходимую мне.1

343. Я очень часто повторял обращение Святого Августина: «Noverim te, noverim me».1 А также вспоминал слова Франциска Ассизского: «Кто Ты? И кто я?»2 И будто Господь говорит мне: «Я то, что Я есть,2 а ты есть не то, что ты есть, ты — ничто, меньше, чем ничто, потому что ничто — без греха, а ты — с грехом».

344. Я очень ясно осознал, что во мне нет ничего кроме греха. И если я есть что-то, имею что-то, то это получено мною от Бога. Моё физическое существование не моё, оно от Бога. Оно от моего Создателя, моего Хранителя, это Двигатель, который приводит меня в движение. И если правильно установить мельницу, то она не будет работать без воды, так и я осознал, что я есть в моём физическом и естественном существе.

345. То же самое и, даже, гораздо большее я отношу к духовному и сверхъестественному. Я знаю, что не только не могу взывать к имени Иисуса, но и мыслить без помощи Бога, без Бога я абсолютно ни на что не способен. О, сколь я несовершенен, к моему сожалению!

346. Что касается благодати, то я подобен человеку, который может упасть в глубокий колодец, но не может выбраться из него без помощи. Так и я. Я могу совершить грех, но не могу выбраться из него без помощи Бога и заслуг Иисуса Христа. Я могу обречь себя на вечные муки, но не могу спастись без милости и милосердия Бога.

347. Я осознал, что в этом заключается добродетель смирения, то есть в понимании, что я есть ничто, что не способен ни на что, кроме греха, что я зависим от Бога во всём — моём существовании, моей защите, моих побуждениях, благодати. И я счастлив, ощущая эту зависимость от Бога. И предпочитаю быть в Боге, чем в себе самом. Пусть со мной не произойдёт то, что случилось с Лусбелем, который прекрасно понимал что всё естественное и сверхъестественное целиком зависит от Бога, и которого обуяла гордыня. А поскольку знание это было чисто умозрительным, то воля его противилась этому знанию, и возжелал он уподобиться Богу, но не по милости Божией, а собственными добродетелями.

348. С самого начала я осознал, что знание это плодотворно, когда понимаешь, что для меня нет повода ни ликовать, ни гордиться собой, поскольку сам по себе я ничто, ничего не имею, ничего не стою, ничего не умею, ничего не делаю. Я подобен пиле в руках плотника.

349. Я осознал, что не стоит страдать от чьего-либо презрения, так как, будучи ничем, я ничего не заслуживаю, я выполняю то, что мне положено, как нет такой славы или такого сокровища, способного сделать меня тщеславным, так не такой хулы и такого бесчестья, способного опечалить меня.

350. Я осознал, что настоящее смирение должно быть подобно камню. И если даже поднять этот камень на вершину здания, его всегда будет тянуть вниз к земле. Я прочитал труды многих авторов-аскетов, в которых говорится о добродетели смирения с целью лучше понять её смысл и те средства, которые необходимы для её достижения.1 Я читал жизнеописания Святых, достигших много в этой добродетели, чтобы понять, как они её достигали, к чему я тоже стремился.

351. Поэтому я сделал смирение объектом моего пристального изучения, записал мои задачи, расположив их в том порядке, в котором они находятся в книжечке под названием «La Paloma» — «Голубка».1 Я занимался этим каждый день в полдень, продолжая это занятие по вечерам в течение пятнадцати лет, но до сих пор не достиг смирения.2 Как только я замечал в себе ростки тщеславия, я сразу же должен был выдернуть их или срезать. Даже чувствуя удовольствие, когда что-то мне удавалось, произнося хоть одно тщеславное слово, потом я должен был сожалеть и раскаиваться в этом.

352. Я очень чётко осознавал, что Господь Наш Бог желал от меня смирения и много помогал мне в этом, побуждая во мне стремление к смирению. В те первые дни миссионерского служения, я со всех сторон испытывал притеснения, а это учит смирению. Обо мне распространяли грязные сплетни, как-то обвинили в краже осла — чего только не было! Когда я прибывал куда-то с миссией или пастырским служением, первые дни изобиловали сплетнями, ложью, всяческой клеветой, направленными в мой адрес. Я очень страдал и обращался к Богу, но, в то же время, это была возможность укреплять смирение, терпение, кротость, мягкость и другие добродетели.

353. Это продолжалось в течение первой половины миссии, и во всех местах происходило одно и то же; но во второй половине миссии всё совершенно менялось. Затем дьявол избрал другой подход. Все говорили обо мне как о святом, чтобы заставить меня раздуться от тщеславия и высокомерия; но Господь наш Бог прекрасно заботился обо мне. Так в течение последних дней миссии приходили многие, чтобы послушать проповедь, на исповедь, к причастию и на другие службы, и когда был виден добрый результат миссии, и со всех сторон слышались похвалы в мой адрес со стороны как добрых, так и недобрых людей, то именно в эти дни Господь посылал мне столь глубокую печаль, что я не нахожу слов, чтобы описать её. Я лишь могу считать её Провидением Божиим, посылавшим её как испытание, дабы развеять тщеславие, раздувавшее меня.

354. Благословен будь, мой Бог, за ту заботу, которой Ты окружаешь меня! О, сколько раз я был близок к тому, чтобы разрушить результаты моего труда, если бы Ты не защищал меня! О, Господь, я бы уподобился курице, которая, отложив яйцо, начинает кудахтать, тогда приходят и уносят это яйцо, а курица остаётся без него. И, даже, если в течение года она откладывает много яиц, в результате у неё не остаётся ни одного, потому что она кудахтала, и яйца забирали. О, мой Бог, если бы Ты не заставил меня молчать, когда у меня появлялось желание поговорить о проповедях и т. п., то я бы прокудахтал как курица, потеряв всё, что было достигнуто, получив наказание взамен, потому что Ты, Господь, сказал: «Gloriam meam alteri non dabo»;1 а я своими разговорами отдался бы демону тщеславия. Но Ты бы меня справедливо наказал за то, что я доверился не Тебе, а дьяволу — Твоему главному врагу. И Тебе известно, что иногда дьяволу удаётся отщипнуть кусок, несмотря на те огромные усилия, которые Ты прилагаешь. О, милосердный Господь!

355. Чтобы не дать тщеславию завладеть мною, я старался помнить о двенадцати степенях добродетели смирения, о которых говорит Святой Бенедикт, и которым следует и доказывает их Святой Фома (2. 2, q. 161, a. 6):

первая: выражать смирение как внутренне, так и внешне, то есть сердцем и телом, не поднимая глаз от земли — что и означает слово «humilitas»;
вторая: не произносить слишком много слов, а если говорить что-то, то согласно здравому смыслу и негромко;
третья: не быть склонным к смешливости;
четвёртая: молчать, пока тебя не спросят;
пятая: занимаясь повседневными делами, не отделять себя от других;
шестая: считать себя самым незначительным из всех и искренне говорить об этом;
седьмая: считать себя недостойным и бесполезным;
восьмая: признавать свои собственные недостатки и честно раскаиваться в них;
девятая: незамедлительно подчиняться в трудных ситуациях и быть терпеливым в трудностях;
десятая: слушаться и подчиняться вышестоящим;
одиннадцатая: не делать ничего самовольно;
двенадцатая: бояться Бога и всегда руководствоваться Его святыми заповедями.1

356. Кроме того, что изложено в этих двенадцати пунктах, я просил подражать Иисусу, Который мне и всем нам говорит: «Возьмите иго Моё на себя, и научитесь от Меня: ибо Я кроток и смирен сердцем».1 Я постоянно представлял себе Иисуса то в яслях, то в мастерской, то на Голгофе. Я обдумывал Его слова, Его проповеди, Его деяния, то, как Он ел, одевался и ходил из одной местности в другую. Эти примеры придавали мне силу, я всегда говорил себе: «Как бы Иисус повёл Себя в такой ситуации?» И старался подражать Ему и делал это с большим удовольствием и радостью, думая о том, что я следовал за моим Отцом, моим Учителем, моим Господином и тем самым доставлял Ему радость. О, мой Бог, какой Ты добрый! Ты посылал мне это святое вдохновение, чтобы я следовал за Тобой и становился смиренным. Будь благословен, мой Бог! О, если бы Ты одаривал такой благодатью и поддержкой кого-то другого, насколько бы он отличался от меня!
 

Примечания
340.1. Эта мысль, хотя и не дословно, встречается в книге Цицерона «De oratore» (Paris, 1740, n. 6, p. 135).

340.2. Деян 1, 1.

340.3. 1 Кор 11, 1. Одна из основ духовности Святого Антонио Марии Кларета заключалась в том, что миссионер должен уподобляться Христу, Голове и образцу для миссионеров. Все добродетели относятся к образу жизни, который Иисус Христос избрал для распространения Царства Божия.

341.1. В центре толкования Кларетом смирения находится личность Иисуса Христа (№ 356). Мотивы для смирения: апостольская необходимость (№ 341), радость для Иисуса (№ 356). Природа смирения: понимание никчемности человека и удовольствие понимания зависимости от Бога (№ 347). Деяния смирения: не позволять гордыне воцариться (№ 348), не страдать от презрения; всегда помнить о собственной никчемности даже в моменты наивысшего подъёма (№ 350). Средства смирения: пылкое человеколюбие (№ 342); внутренний огонь (№№ 343, 344); врождённое понимание (№ 353); смиренность, особено в служении (№№ 342, 352); размышление и чтение (№№ 343, 350); испытание совести (№ 351).

341.2. Пс 119, 71: «Благо мне, что я пострадал, дабы научиться уставам Твоим».

342.1. Этот момент очень характерен для духовности Святого. Во главе всего стоит намерение Бога поместить сердце в кузницу любви и смирения; Кларет отдаёт должное всем средствам и способам, но уже само это почитание и есть благодать.

343.1. Этот комментарий подсказан ему Святой Екатериной Сиенской. В экземпляре книги «Flos Sanctorum» (Ribadeneira, Madrid, 1761, I, p. 665) он отметил следующую фразу: «Знаешь ли ты, дочь Моя, кто Я, и кто ты? Блаженна ты, если ты это знаешь. Я есть то, что Я есть, но ты есть не то, что ты есть».

350.1. Кларет написал примечания к следующим работам: San Juan de Avila, «Audi filia», c. 57-65; Rodríguez, «Ejercicio de Perfección, Tratado de la humildad», P. II, tr. 5, c. 6-7; Scaramelli, «Direttorio ascético», tr. 3, art. 11, c. 1-4.

351.1. Полное название книги «Resumen de los principales documentos que necesitan las almas que aspiran a la perfección. Escrito bajo el símbolo de una paloma», Barcelona, 1847. (Сначала напечатанная как брошюра, а на следующий год вышедшая в виде книги).

351.2. С 1847 по 1862 гг.

354.1. Ис 42, 8: «…и не дам славы моей иному…»

355.1. San Benito, «Regla», c. 7. Святой Фома изменил порядок расположения этого правила. Святой Кларет изучал трактат Святого Фомы о добродетелях (см. прим. 1 к п. 105) и во введении придерживается текста «Summa».

356.1. Мф 11, 29.
 

ГЛАВА XXIV. ВТОРАЯ ДОБРОДЕТЕЛЬ, К КОТОРОЙ Я СТРЕМЛЮСЬ: БЕДНОСТЬ
357. Увидев, что Господь Наш Бог без каких-либо моих заслуг а лишь по своей доброй воле выбрал и призвал меня противостоять потоку разложения и излечивать болезни полуживого и полуразрушенного тела общества, я подумал, что мне стоило бы изучить и познать все заболевания этого общественного организма. Приступив к этому занятию, я обнаружил, что в этом мире нет ничего, кроме любви к богатству, любви к почестям и любви к телесным удовольствиям. В течение всего времени род человеческий стремился только к этому тройному вожделению,2 но в день жажды материальных благ иссыхает сердце и душа современного общества.

358. Видится мне, что мы живём в век, когда люди не только поклоняются золотому тельцу, подобно древним евреям,1 но золото становится культом, сметая с пьедестала все священные ценности. По моему мнению, эта эпоха, когда эгоизм заставляет человека забывать о священных обязанностях по отношению к своим близким и братьям — ко всем нам, подобьям Божиим, детям Божиим, искуплённым кровью Иисуса Христа и предназначенным для жизни небесной.

359. Чтобы противостоять этому ужасному гиганту, которого мирской народ называет всемогущим, я должен был противопоставить ему святую добродетель бедности, всякий раз отвечая ему этой добродетелью. Я ничего не имел, ничего не хотел, от всего отказывался.1 Я надевал ту одежду и ел ту пищу, которую мне давали. Всё моё имущество умещалось в платке. Моё снаряжение состояло из бревиария на год и записей проповедей, пары чулок и сменной рубашки — ничего более.

360. Я никогда не носил с собой деньги, да и не хотел их. Однажды я встревожился, опустив руку в карман жилета и подумав, что обнаружил монету; я испугался, вытащил её и, посмотрев на неё, успокоился, увидев, что это вовсе не монета, а медаль, которую мне дали когда-то давно. Я вернулся от жизни к смерти. Таков был ужас, испытываемый мной по отношению к деньгам.

361. Я не только не имел денег, но и не нуждался в них. Я не нуждался в них, чтобы оплатить за коня или поездку по железной дороге, поскольку всегда ходил пешком, а мне приходилось отправляться в долгую дорогу, как я расскажу об этом позже. Мне не нужны были деньги на пропитание, потому что я просил милостыню там, куда приходил. Не нужны были деньги и на одежду, потому что Господь Наш Бог сохранял мою одежду и обувь почти также, как у древних евреев в пустыне. Я осознавал, что это воля Божия, чтобы я не имел денег, не принимал ничего, кроме необходимой в тот момент еды, отказываясь брать провизию, чтобы нести её из одного места в другое.

362. Я понимал, что мой отказ от всего производил на всех большое впечатление и это, тем самым, заставляло меня придерживаться занятой позиции. Чтобы придать себе силы, я вспоминал пример Иисуса Христа, о котором непрестанно размышлял; особенно следующие слова: «Блаженны нищие духом; ибо их есть Царство небесное. — Пойди, всё, что имеешь, продай и раздай нищим… и приходи, последуй за Мною, взяв крест. — Так всякий из вас, кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть Моим учеником».1

363. Я всегда помнил о том, что Иисус стал бедным, хотел родиться бедным, жить в бедности и умереть в крайней бедности. Также я вспоминал о Пречистой Марии, Которая всегда стремилась к бедности. Не забывал я и том, что Апостолы оставили всё, чтобы следовать за Иисусом Христом. Иногда Господь давал мне почувствовать тиски нужды; но это продолжалось недолго. Я утешался тем, что имел, испытывая такую радость от бедности, какую не испытывают богачи от всех своих богатств, им не испытать то, как я наслаждался своей драгоценной нищетой.1

364. Я заметил одну вещь и самое малое, что я могу сделать, изложить её здесь: когда кто-либо беден и хочет быть бедным по своей доброй воле, а не насильно, то добродетель бедности ему в радость, и наоборот. Бог заботится о нём одним из этих способов: воздействуя на сердца имущих, чтобы они поделились с бедным или помогая бедняку обходиться без пищи. Я испытал всё это на себе.

365. Я только упомяну несколько случаев, произошедших со мной лично. Как-то я направлялся из Вика в Кампеванол для проведения духовных упражнений для священников, которых каноник Солер собрал в доме священника. Был конец июля, и стояла сильная жара. Я чувствовал голод и жажду. И, когда я проходил мимо гостиницы «Сан Кирико де Бесора», хозяйка позвала меня поесть и попить.1 Я ответил ей, что у меня не было ни куарто, чтобы оплатить еду. Она ответила, чтобы я ел и пил столько, сколько мне хочется, и что она с удовольствием мне всё даст; и я принял её приглашение.

366. Однажды я шёл из Игуалады в Барселону, оказавшись в двенадцать часов дня напротив гостиницы «Молинс дель Рей». Какой-то бедняк проявил сочувствие ко мне, заставил меня войти в гостиницу и заплатил за тарелку фасоли для меня, которая стоила четыре куарто. Я прекрасно пообедал и успешно добрался до Барселоны в тот же самый день.1

367. В другой раз я направлялся с миссией в посёлок Бага, прошёл через Баделлу, Монтану де Санта Мария, Еспиналбет, Пла ден Ллонх до Сан Лоренцо делс Питеус, ничего не съев в течение дня, проходя по пересечённой местности через речки и широкие ручьи.1 А переход рек вброд был трудным делом, ещё более трудным, чем отсутствие еды; хотя даже в этом Господь помогал мне.

368. В другом случае мне пришлось переходить достаточно широкую реку Бесос. Я собирался разуться, когда ко мне подошёл незнакомый мальчик и сказал: «Не разувайтесь, я вас перенесу». — «Ты перенесёшь меня? Ты слишком маленький, ты даже не сможешь посадить меня на плечи, не то, что перейти реку». Он ответил мне: «Вот увидите, как я вас перенесу». И, действительно, он перенёс меня, не дав вымокнуть.

369. Однажды я обнаружил, что в ручье на другой стороне Манресы вода поднялась так высоко, что переход был покрыт водой. И, чтобы не разуваться, я решил перепрыгивать по камням, с силой отталкиваясь подошвой при каждом прыжке. Когда я шлёпал, вода немного расступалась и так, прыгая с камня на камень, я перешёл ручей, не намочившись.1

370. Я заметил, что святая добродетель бедности не только служила людям хорошим примером и низвержению золотого идола, но очень помогала мне в укреплении смирения и в продвижении в совершенствовании. Помимо обретения опыта, я укреплялся в справедливости следующего сравнения: добродетели подобны струнам арфы или другого струнного инструмента; бедность — короткая и тонкая струна. И чем тоньше струна, тем тоньше звук. И чем меньше в жизни удобств, тем выше степень достигаемого совершенства. Мы видим, как Иисус Христос провёл сорок дней и ночей без крошки; а вместе с Апостолами Ему приходилось довольствоваться ячменным хлебом, и того иногда не хватало. Как-то еды не было совсем, и Апостолы собирали колоски, растирали их в руках, заглушая голод зёрнами. А поскольку это был субботний день, фарисеи осудили их.1

371. Тем не менее, эти испытания подавляют гордыню, прогоняют тщеславие, открывают дорогу святой смиренности, открывают сердце новым благодатям, заставляя стремиться к совершенству подобно тому, как более легкие потоки поднимаются выше, а более тяжёлые опускаются вниз. О, мой Спаситель! Умоляю Тебя о том, чтобы Твои посланники познали цену добродетели бедности, полюбили её и следовали ей. Как это делал Ты Своими поступками и словами! О, сколь совершенны мы бы были, если бы достойно следовали ей! Какую пользу мы бы принесли! Сколько душ бы спаслись! Но если не следовать добродетели бедности, люди не спасутся и будут обречены за алчность подобно Иуде.
 

Примечания
357.1. Святой Антонио Мария Кларет считал бедность способом следования за Христом во время проповедничества (№№ 362, 370; №№ 130-135). Открывая в себе призвание во время чтения библейских текстов, он отмечал места, в которых говорится о бедности (Лк 9, 59; Ис 48, 10 в версии Вульгаты). Он принимал бедность без послаблений: «Ничего не имел, ничего не хотел и от всего отказывался»(№ 359). Эта бедность во время проповеднического служения напоминает о примере Святого Доминика и лучших апостолов.

357.2. Ин 2, 16.

358.1. Исх 22, 4 и след.

359.1. Эта норма поведения взята из советов Иисуса Апостолам во время первой миссии (Мф 9, 35 — 10, 42).

362.1. Мф 5, 3; Мк 10, 21; Лк 14, 33.

363.1. «Говоря о святой бедности, я прекрасно знаком со священными канонами Церкви и законами царства, предписывающими бедность, но это обязательно для всех, и принимаю это. Но то, что происходит в нас, есть нечто исключительное… Бог желает, чтобы людям был преподан пример в поддержку бедности, потому что, к несчастью, сейчас больше верят деньгам, чем Богу».

365.1. Эти два населённых пункта находились друг от друга в десяти с половиной часах. Гостиница «Сан Кирико де Бесора» находилась в пяти часах ходьбы от Вика. Это был 1843 год.

366.1. От Игуалады до «Молинс дель Рей» было десять с половиной часов ходьбы, а от гостиницы до Барселоны три часа. Это был тот же 1843 год.

367.1. Это было в пятницу 2 октября 1845 года. От посёлка Бага до Сан Лоренцо было двенадцать часов ходьбы. Речь идёт о Пиренеях. По дороге в Сан Лоренцо Кларету нужно было пересечь реки Бастерену, Салдес, Агуаде, Валлс и Карденер.

369.1. Для уроженца Саллента «другая часть Манресы» означает запад. А ручей, должно быть, Рьера де Рахаделл.

370.1. Мф 4, 2; Ин 6, 9; Мк 2, 23.
 

ГЛАВА XXV. ТРЕТЬЯ ДОБРОДЕТЕЛЬ: БЛАГОДУШИЕ

372. Я осознал, что для апостольского миссионера помимо смирения и бедности необходимо благодушие.1 Поэтому Иисус Христос говорил Своим любимым ученикам: «…и научитесь от Меня: ибо Я кроток и смирен сердцем; и найдёте покой душам вашим».2 Смирение подобно корню дерева, а благодушие — плодам этого дерева. Как говорит Святой Бернард, смирением мы радуем Бога, а доброжелательностью — наших близких. В Нагорной Проповеди Иисус Христос сказал: «Блаженны кроткие: ибо они унаследуют землю».3 И не только обещанную ныне живущим землю — то есть небо, но и сердца людей на земле.

373. Нет такой другой добродетели, которая притягивала бы людей так, как кротость и благодушие. Происходит то же, что и в водоёме с рыбами, которые, если им бросают хлеб, подплывают к берегу, не испытывая страха приближаются к ногам; но если вместо хлеба в них бросают камень, то они уплывают и прячутся. Так же и с людьми: если с ними обращаются благодушно, то все приходят и слушают проповеди, и исповедуются; но если они чувствуют жёсткость в обращении, это их тревожит, они не приходят на проповедь и злословят в адрес проповедника.

374. Благодушие — признак призвания к апостольскому служению. Посылая Моисея, Бог даровал ему доброжелательность. Иисус Христос был воплощением благодушия, именно за эту добродетель его звали Агнцем. Как говорили пророки «Трости надломленной не переломит, и льна курящегося не угасит»;1 Он будет презрен и умален пред людьми, но «…как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих».2 Какое терпение! Какая кротость! В труде, в страданиях, умолкнув и умирая на Кресте, Он спас нас и научил нас тому, как мы должны поступать, чтобы спасти свои души, которые Он нам доверил.3

375. Апостолы, наученные Божественным Учителем, отличались кротостью и благодушием, будучи кроткими сами и научая этому других, особенно священнослужителей. Как говорил Иаков: «Мудр ли и разумен кто из вас, докажи это на самом деле добрым поведением с мудрою кротостью. Но если в вашем сердце вы имеете горькую зависть и сварливость, то не хвалитесь и не лгите на истину. Это не есть мудрость, нисходящая свыше, но земная, душевная, бесовская» (Иак 3, 13-15).

376. Я испугался, прочитав впервые эти слова Святого Апостола, узнав, что он называл знание без благодушия «дьявольским». О, Иисус! От дьявола! Да, от дьявола, и мой опыт подтверждает, что зависть — это орудие дьявола, а священник, работающий без благодушия, служит дьяволу, а не Иисусу Христу. Своими проповедями он отпугивает слушателей, а если те и приходят на исповедь, то совершают её плохо, потому что умалчивают грехи, оглушённые страхом. Я много раз принимал генеральные исповеди, выслушивая кающихся, которые молчали о грехах, потому что исповедники нещадно упрекали их.

377. Как-то в мае я проводил службы в честь Месяца Марии. Многие люди пришли на проповеди и исповедоваться. В той же самой часовне, где я принимал исповедь, исповедовал один очень учёный и усердный священник-миссионер; из-за своего возраста и болезней он стал таким вспыльчивым и раздражительным, что только ворчал, из-за чего кающиеся терялись и умолкали, не рассказывая обо всех грехах. Поэтому они плохо исповедовались. Страдая от отчаяния, они приходили ко мне, чтобы исповедоваться и успокоиться.

378. Не так уж редко дурной нрав, гневливость или отсутствие кротости прикрываются маской усердия. Я внимательно изучил разницу между одним и другим, чтобы не впасть в заблуждение, принимая одно за другое. И пришёл к выводу, что рвение выражается в проявлении отвращения, бегства, препятствования, пренебрежения, борьбы и подавления всего, что противостоит Богу, Его воле, и славе, восхвалению Его святого Имени. Как говорит Давид: «Iniquitatem odio habui et abominatus sum; legem autem tuam dilexi» (Пс 118).1

379. Я пришёл к выводу, что настоящее усердие зажигает нас рвением о чистоте душ — возлюбленных Иисуса Христа, как говорит Апостол в своём послании к Коринфянам: «Ибо я ревную о вас ревностью Божиею; потому что я обручил вас единому мужу, чтобы представить Христу чистою девою».1

То же самое он говорил и в других строках: «Кто изнемогает, с кем бы и я не изнемогал? Кто соблазняется, за кого бы я не воспламенялся?»2

380. Чтобы понятнее истолковать эти слова Святые Отцы прибегают к сравнению с курицей: «Посмотрите, с какой любовью, какой заботой, какими усердием курица ухаживает за своими цыплятками! А курица — существо робкое, трусливое, пугливое, когда не выхаживает цыплят; но, когда курица становится матерью, её сердце подобно сердцу льва, голова её высоко поднята, внимательный взгляд направлен в ту сторону, откуда может происходить хоть малейшая опасность для её цыпляток. Она набрасывается на любого врага, защищая их. Она живёт в постоянном беспокойстве, из-за которого она непрерывно окликает цыплят. Её любовь к детям столь сильна, что курица заболевает и даже теряет окраску. О, какой интересный урок усердия Ты показываешь мне, Господь, при помощи курицы».1

381. Я понял, что усердие — это пыл и страстность любви, которая нуждается в мудром управлении. Иначе бы эта любовь вышла за пределы порядочности и благоразумия. Не потому, что божественная любовь, какой бы пылкой она не была, может быть чрезмерной ни в воздействии, ни в склонности, придаваемой ею духу. Дело в том, что наше понимание любви не в состоянии выбрать соответствующие способы или неправильно распоряжается ими, направляясь по кривым и неверным дорогам. А если им двигает гнев, то оно не может удержаться в пределах разумного, наполняя сердце сумятицей, так что в этом случае усердие воплощается неблагоразумно и беспорядочно, приводя к недоброму и предосудительному.

382. Когда Давид послал Иоава вместе с его войском против неверного и мятежного сына Авессалома, то приказал не трогать его; но Иоав во время битвы, испытывая животное стремление к победе, своей собственной рукой убил бедного Авессалома.1 Бог приказывает миссионеру вести войну с пороками, проступками и грехами; однако Он настойчиво призывает миссионера прощать грешника, привести его к Отцу, чтобы он обратился, жил в благодати и достиг славы вечной.

383. О, мой Бог! Дай мне быть благоразумным и сдержанным в усердии моём, чтобы во все моих действиях я был fortiter et suaviter, сильным и, одновременно, мягким, благодушным и добросердечным. Пусть во всех делах меня сопровождает святое благоразумие. В связи с этим я вспоминаю, что благоразумие рождается с человеком вместе с природным разумом, образование его совершенствует, возраст его укрепляет, общение с мудрыми людьми его проясняет и завершается оно приобретением повседневного опыта.
 

Примечания
372.1. Иисус Христос провозгласил Царство Божие со смирением и спокойствием, а не с силой и насилием (№№ 372 — 375); миссионер — человек пылкий, наполненный жаром любви, необходимо, чтобы им управляли кротость и благодушие (№ 381). Кротость необходима потому, что это проявление призвания к служению (№ 374). Кларету пришлось пройти проверку на кротость с 1862 по 1864 гг.

372.2. Мф 11, 29-30.

372.3. Мф 5, 5.

374.1. Ис 42, 3.

374.2. Ис 53, 7.

374.3. На призвание Кларета большое влияние оказали тексты, посвященные Рабу Господню, а одним из качеств Раба Господня было благодушие.

378.1. Пс 119, 163: Ненавижу ложь и гнушаюсь ею; закон же Твой люблю.

379.1. 2 Кор 11, 2.

379.2. 2 Кор 11, 29.

380. Святой Августин, «Ennaratio» in Ps. 58: PL 36, 692.

382.1. 2 Цар 18, 5.
 

ГЛАВА XXVI. ЧЁТВЁРТАЯ ДОБРОДЕТЕЛЬ: СКРОМНОСТЬ

384. Я говорил себе, что миссионер — это представление Бога, ангелов и людей,1 поэтому он должен быть осмотрительным и осторожным во всех своих словах, деяниях и проявлениях. Поэтому я решил для себя и дома, и вне его говорить очень мало и взвешивать каждое произнесённое слово, поскольку все к ним прислушиваются, иногда понимая совсем не то, что кто-то говорит.

385. Я поставил себе задачу не делать никаких движений или жестов руками, которые в некоторых местах называют размахиванием руками и осмеивают. Поэтому я решил во время беседы говорить немногословно, лаконично, спокойно и взвешенно, не прикасаясь к лицу, подборку, голове и, тем более, к носу. Не стоит гримасничать, говорить что-то смешное или удручающее, высмеивать кого-либо, поскольку, по моему мнению, из-за этого теряется авторитет, уважение и почтение к миссионеру, который из-за своего легкомыслия и отсутствия скромности совершает такие бестактные поступки, которые свидетельствуют о недостатке добродетели и недостатке воспитания или его отсутствии.1

386. Также я считаю, что миссионер должен жить в мире со всеми, как говорит об этом Апостол Павел.1 Я никогда ни с кем не ссорился, я старался быть благодушным со всеми, не быть игрушкой ни в чьих руках, мне не нравилось говорить пошлости или гримасничать, также мне не нравилось смеяться, хотя я всегда выказывал радость, мягкость и благодушие. Я помнил, что Иисуса никогда не видели смеющимся, напротив, Он иногда плакал. Также мне приходили на память следующие слова: Stultus in risu exaltat vocem suam; vir autem sapiens vix tacite ridebit.2

387. Скромность, как известно, это добродетель, которая учит нас совершать всё должным образом. Мы должны делать всё так, как это делал Иисус Христос, поэтому каждый раз я спрашивал и спрашиваю себя, как поступал в таких случаях Сам Иисус Христос. С какой теплотой, чистотой и прямотой Он действовал. Как Он проповедовал! Как Он ел! Как Он отдыхал! Как Он вёл Себя по отношению к разным людям! Как молился! Так с помощью Господа я поставил себе задачу во всём подражать Иисусу, дабы сказать, если не словом, но делом, как говорил Апостол: «Будьте подражателями мне, как я Христу».1

388. С Твоей помощью, мой Бог, я понял как важно для миссионера, чтобы достичь успеха, быть не только безупречным, но и всесторонне добродетельным, поскольку люди больше верят тому, что они видят в миссионере, чем слышат от него. Поэтому об Иисусе, примере для миссионеров, говорят: «Cœpit facere et docere»;1 сначала действовать, а уж затем поучать.

389. Мой Бог, Ты знаешь, что, несмотря на мои обещания и принятые решения, мне часто не хватало святой добродетели скромности! И Тебе известно, если кто-то негодует, когда не соблюдается эта добродетель!

Прости меня, мой Боже! Даю Тебе слово, что, руководствуясь словами Апостола, я позабочусь о том, чтобы моя скромность стала известна всем людям;1 и моей скромностью я буду обязан Иисусу Христу, как призывал к тому Апостол.2 Мой Иисус, даю Тебе слово, что также буду подражать смиренному Франциску Ассизскому, чья скромность уже служила проповедью; своим добрым примером он обращал людей. О, Иисус моего сердца, люблю Тебя и хотел бы привести всех к Твоей святейшей любви!
 

Примечания
384.1. 1 Кор 4, 9. Миссионер — «представление», но он должен свидетельствовать о Христе своими намерениями и поступками. Миссионер должен быть добродетельным «со всех сторон» дабы достичь результатов (№ 388).

385.1. Нормы, касающиеся скромности, почти те же, которые предлагает Святой Игнатий в «Правилах» и восходят к Святому Василию.

386.1. Рим 12, 18.

386.2. Екк 21, 20. Человек неразумный смеётся во весь голос, а разумный спокойно улыбается. Касательно этой фразы — «Не увидят Его смеющимся» см. в разделе «Escritos espirituales» примечание 60 из «Imitación Evangélica de Cristo».

387.1. 1 Кор 11, 1.

388.1. Деян 1, 1.

389.1. Флп 4, 5.

389.2. Кол 3, 12.
 

ГЛАВА XXVII. ПЯТАЯ ДОБРОДЕТЕЛЬ: УМЕРЩВЛЕНИЕ ПЛОТИ И ВОЗДЕРЖАНИЕ

390. Для меня было очевидным то, что невозможно достичь скромности без добродетели умерщвления плоти, поэтому я с Божией помощью стремился к обретению этой добродетели со всем упорством, решив добиться её, каких усилий мне это бы не стоило.1

391. Прежде всего, я решил подавить в себе любые желания, отдав все свои устремления Богу. Не зная точно как, я чувствовал себя обязанным исполнить все мои планы. Я должен был сделать выбор в пользу того, что нравилось мне или того, что нравилось Богу. А поскольку рассудком я осознавал эту непостижимую разницу, даже если она касалась мелочей, я должен был следовать тому, что приятно Богу. Поэтому я с большим удовольствием предпочитал доставить радость Богу, чем себе. Этим путём я следую по сей день во всём — в выборе еды и напитков, отдыхе, манере говорить и смотреть, слушать, перемещаться куда-либо, и т. д.1

392. Исполняя практику умерщвления плоти, я всецело полагался на благодать Божию; я чувствовал необходимость в ней, чтобы добиться результата в спасении душ и плодотворности молитвы.

393. Прекрасным примером этой добродетели для меня были Иисус, Мария и Святые, читая их жизнеописания, я обращал особое внимание на то, как они подавляли желания плоти, и делал заметки для себя. Например, Святой Бернард, Святой Пётр де Алкантара. О Святом Фелиппе Нери я прочитал следующее: в течение тридцати лет он исповедовал одну римлянку, известную своей редкостной красотой, но не разу не взглянул на её лицо.1

394. Уверяю, что большинство женщин, которые приходят ко мне на исповедь, известны мне скорее по голосу, чем по внешности, потому что никогда в жизни я не смотрю на лица женщин: я краснею и смущаюсь. И дело не в том, что я испытываю искушение; я его не чувствую благодаря помощи Божией;1 я сам не могу объяснить причину этого смущения. Тем самым я вполне естественно, не задумываясь о том, как это получается, следую правилу Святых Отцов, которое гласит: Sermo rigidus et brevis cum muliere est habendus et oculos humi dejectos habe; поэтому я даже не знаю, как поддержать беседу с женщиной, какой бы хорошей она ни была. Кратко и содержательно я излагаю всё, что касается её случая, и прощаюсь с ней, не глядя на то, бедная она или богатая, прекрасная или безобразная.

395. Когда я проповедовал в Каталонии, я останавливался в приходских домах, там же я пребывал в течение миссии, и не припомню, чтобы я смотрел на лица женщин, будь то управительница, служанка или родственница священника. Иногда, когда я возвращался в Вик или в какое-либо другое место, какая-нибудь женщина спрашивала меня: «Отец Кларет, вы меня не узнаёте? Я управительница или служанка такого-то прихода, в котором вы находились столько-то дней во время миссии». Но я не узнавал её и, глядя не на неё, а в пол, спрашивал о том, как поживает настоятель.

396. Без особой милости Божией было бы невозможно и следующее, хотя так оно и было. Во время моего пребывания на острове Куба в течение шести лет и двух месяцев я причастил более трёхсот тысяч человек, больше женщин, чем мужчин, больше молодых, чем старых. И если бы меня спросили о том, как выглядят обитательницы того острова, то я бы ответил, что не знаю, несмотря на то, что причастил стольких. Потому что я бросал быстрый взгляд, чтобы увидеть их лоб, и сразу закрывал глаза, причащая их с закрытыми газами.

397. Помимо того, что я испытываю природное смущение в присутствии женщин, которое не даёт мне смотреть на них, существует ещё одна причина — моё желание достичь результатов в спасении душ. Вспоминаю случай, о котором я прочитал давным-давно, как один очень известный проповедник отправился проповедовать, достигнув столь больших результатов в каком-то посёлке, что люди потом говорили: «О, он святой!» И один нехороший человек ответил на это: «Может он и святой, но ему очень нравятся женщины, потому что он на них смотрит». Этой фразы хватило, чтобы принизить авторитет, заслуженный проповедником в том местечке, а все результаты, достигнутые проповедью, улетучились.

398. Равным образом формируется дурное представление о священнике, внешность которого не говорит об умерщвлении плоти. Я читал, что у Иисуса Христа всегда был очень смиренный и скромный взгляд. И евангелисты отмечали редкие случаи, когда Он поднимал Свой взор.1

399. Я всегда стремился подавлять мой слух, поэтому мне не нравилось слушать бесполезные разговоры и пустые слова. Я не выносил и не терпел разговоры, противоречащие делам милосердия: я прекращал разговор или менял тему, либо делал недовольное лицо. Также мне не нравилось слушать разговоры о еде, напитках, богатстве, мирских делах или политические новости. По этой же причине мне не нравилось читать газеты, и я говорил, что предпочёл бы прочитать главу из Святой Библии, в которой только и есть правда, а в газетах, зачастую, много лжи и пустословия.

400. Также я всегда стремился подавлять себя в речах. И также мне не нравилось говорить о том, о чём не нравилось слушать. Я старался не говорить после проповедей о том, чему была посвящена проповедь.1 Также мне не нравилось, когда другие говорили о том, что неправильно поняли или недослышали, думаю, что и другим бы это не понравилось. Поэтому я принял решение никогда не разговаривать о моих проповедях, быть усердным в служении и довериться Богу. Если кто-то давал мне советы, касающиеся проповедей, то я принимал их с благодарностью, не оправдываясь и не приводя доводов, а просто принимая их к сведению.

401. Я заметил, что некоторые люди ведут себя подобно курицам, которые после того, когда снесут яйцо, кудахчут, и яйцо у них уносят. То же самое происходит и с некоторыми недальновидными священниками, которые, совершив какое-то доброе дело, приняв исповеди, прочитав проповедь, оглядываются по сторонам, пытаясь потешить своё тщеславие, с чувством удовлетворения рассуждают о том, что и как они проповедовали. Поскольку мне не нравится выслушивать подобные рассуждения, то, думаю, и другим не понравилось бы их слушать. Поэтому я принял решение никогда не говорить о подобных вещах.

402. А уж самое большое отвращение у меня вызывали разговоры о том, что было услышано во время исповеди, не только из-за опасности разглашения тайны исповеди, но и из-за того, какое впечатление могли произвести подобные разговоры на людей. Поэтому я принял решение никогда не говорить ни о людях, совершивших исповедь, ни о содержании исповеди, несмотря на то, много или мало времени прошло после исповеди, была ли это обычная или генеральная исповедь. Одним словом, я не принимал разговоры священников о том, кто исповедовался, о чём они исповедовались, и как много времени прошло с их прошлой исповеди. И, даже, наставляя священников, я не выносил, когда мне говорили: «На исповеди у меня возникла такая-то ситуация. Как поступить?» Я всегда просил, чтобы говорили в третьем лице, например: «Предположим, что у одного исповедника возникла такая-то ситуация. Какое решение следовало бы принять?»

403. Господь дал мне понять, что есть ещё одна вещь, в отношении которой миссионер должен уметь воздерживаться — пища и напитки. Как говорят итальянцы, не доверяют святым, которые любят поесть. Люди считают, что миссионеры имеют большее отношение к небесной жизни, чем к земной; что мы, по меньшей мере, являемся подобиями святых, которым не нужно ни есть, ни пить. Господь Наш Бог одарил меня особой благодатью, научив обходиться без пищи или есть совсем немного.

404. Существовали три причины, по которым я воздерживался от еды. Во-первых, я не мог есть из-за отсутствия аппетита, в основном, когда много проповедовал или исповедовал многих людей. В другом случае, когда у меня был аппетит, я не ел, прежде чем отправиться в путь, поэтому я воздерживался от еды, чтобы не стать тучным. И, наконец, я воздерживался от еды, чтобы не подавать пример другим, так как все наблюдали за мной. Поэтому я ел немного, совсем мало, даже если и испытывал временами голод.

405. Если меня угощали, то я брал совсем немного и самую простую пищу. Если я прибывал в какой-то приход в неурочный час, то просил приготовить мне лишь какой-нибудь суп и яйцо, ничего более; потому что мясо я вообще никогда не ел, да и сейчас не ем, не потому, что оно мне не нравится, а потому, что это хороший пример воздержания. То же самое и с вином. Вино мне нравится, но я не пил его уже много лет, лишь для омовения во время мессы. Не пью я и ни водку, ни ликёр, и никогда уже не буду их пить, хотя они мне нравятся. Хотя раньше я их пил. Это воздержание от еды и алкоголя служит хорошим примером, необходимым в наши времена, чтобы противостоять тем излишествам, которые, к сожалению, случаются за столом.

406. Когда я находился в Сеговии в 1859, 4 сентября в двадцать пять минут пятого утра меня осенила мысль, пришедшая от Иисуса Христа: «Антонио, воздерживаясь от еды и алкоголя, ты будешь подавать пример миссионерам». А Пречистая Дева через несколько минут сказала мне: «Так ты добьёшься результатов».

407. В те дни я совершал в Сеговии миссию для священства, монахинь и народа в кафедральном соборе. Однажды, сидя за столом, кто-то рассказал историю о том, как бывший епископ, очень усердный человек, послал нескольких священников для совершения миссии, что они и сделали; пройдя какой-то отрезок пути, они проголодались и захотели пить, еда и напитки у них были, и они остановились перекусить. Когда они обедали, появились жители деревни, в которую они направлялись, чтобы встретить священников. Увидев обедающих священников, люди потеряли всякое к ним почтение, и этого было достаточно, чтобы не достичь никакого результата. Такая вот история. Не знаю, в связи с чем она была рассказана, но для меня она стала подтверждением того, что было произнесено Иисусом и Марией.

408. Я осознал, что эта практика служит примером для миссионера, и служит мне по сей день. Во дворце часто устраиваются званые обеды, а раньше они случались ещё чаще. Я среди тех, кого всегда приглашают. Если мне удаётся, я нахожу предлог, чтобы отказаться, если не удаётся отказаться, то я иду, но в этот день ем ещё меньше; я привык довольствоваться ложкой супа и небольшим фруктом, ничего более; вина я также не принимаю, пью только воду. Разумеется, все на меня смотрят, и для всех моё воздержание от еды служит хорошим примером.

409. Как мне известно, прежде чем я оказался в Мадриде, здешние застолья отличались излишеством. Конечно, для этого был повод. Увидев столь изысканные и роскошные блюда, утончённые кушанья, такое обилие вин, появлялись приманки для чревоугодия. Но, присутствуя на обедах, я не заметил ни малейшей неумеренности в еде. Напротив, мне кажется, что люди воздерживаются от того, чтобы съесть необходимое, когда видят, что я не ем. Часто, пока мы ещё сидим за столом, гости, сидящие рядом со мной, говорят на духовные темы и интересуются, в каком храме я исповедую, чтобы придти на исповедь.

410. Наконец, чтобы служить ещё большим примером, я всегда воздерживался от курения и нюхательного табака. Более того, я никогда не говорил и даже не намекал, что что-то мне нравится больше, чем другое. Это стало моей постоянной привычкой. Господь одарил меня этой небесной благодатью, так что даже моя дорогая матушка умерла, не узнав, что мне нравится больше. Она очень любила меня, поэтому иногда спрашивала меня о том, что бы мне больше понравилось, а я отвечал ей, что буду рад тому, что она выберет и даст мне. И она отвечала мне: «Да, я это знаю. Но всегда есть что-то, что нравится больше». И я отвечал, что то, что она давала, мне и нравилось больше всего. Естественно, как и все люди, я предпочитаю некоторые вещи другим; но я испытываю столь сильное духовное наслаждение, исполняя желания других, которое намного превосходит любое физическое предпочтение, поэтому в моих словах не было неправды.1

411. Помимо воздержания во взоре, слухе, речах, чревоугодии и обонянии, я старался практиковать умерщвление плоти, например, в понедельник, среду и пятницу — в каждый из этих дней я надевал вериги. А во вторник, четверг и субботу я носил власяницу. А если обстоятельства не позволяли мне надевать вериги, я заменял эту практику чем-то схожим. Например, молился, вытянув руки в форме креста или подставив пальцы под колени.

412. Я прекрасно понимаю, что миряне или те, кто не имеет духа Иисуса Христа, высмеивают или, даже, корят за подобные практики; но я помню о доктрине, установленной Святым Иоанном Креста, который говорил: «Если кто-то утверждает, что может достичь совершенства без умерщвления плоти и воздержания в поступках, не верьте ему, даже если он совершит чудеса, в подтверждение своих слов, отнеситесь к этому как к иллюзиям».1

413. Я представляю себе, как практиковал умерщвление плоти Святой Павел, говоря об этом принародно: «Castigo corpus meum et in servitutem redigo, ne forte cum aliis prædicaverim ipse reprobus efficiar».1 И все святые вплоть до этих дней выполняли эту практику. Родригес говорит о том, что Пречистая Дева сказала Святой Изабелле Венгерской, что, как правило, никакая духовная благодать не осеняет душу иначе как при помощи молитвы и угнетения потребностей тела.2 Существует один закон, гласящий следующее: «Da mihi sanguinem et dabo tibi spiritum». Горе врагам плети и креста Христова!
 

Примечания
390.1. Для Святого Антонио Марии Кларета воздержание и умерщвление плоти есть основной способ познания Бога: «…я воздерживался от получения удовольствия, дабы доставить удовольствие Богу. (№ 391)» Умерщвление плоти — условие свидетельства (№№ 390; 392) и охватывает все чувства (№№ 401-411). Воздержание укрепляет апостольское служение, совершенствование и молитву (№№ 411-413). См. «Escritos…», «La Imitación de Cristo paciente», стр. 679.

391.1. Всегда и во всём с легким сердцем и радостью доставлять радость Богу — вершина аскетического подвига, который невозможен без особого света и побуждения Духа Святого, который подвигал Кларета отдать предпочтение Богу.

393.1. P. G. Bacci, «Vita di Filippo Neri», Roma, s. f., 2 c. 5.

394.1. См. № 98.

397.1. Об этом случае он прочитал в книге Святого Альфонса Лигуория «Selva di materie predicabili», Bassano, 1833, P. 3, p. 399. Ex libris. Этого проповедника Святой Альфонс называл «Uomo santo» (oggi di defunto).

398.1. Шесть раз: 1) Мф 11, 19; Мк 6, 41; Лк 9, 16. 2) Мк 7, 34. 3) Лк 6, 20. 4) Ин 6, 5. 5) Ин 11, 41. 6) Ин 17, 1.

400.1. Это решение он принял в 1844 г. и вновь возвращался к нему в 1852, 1854, 1855, 1858 гг.

410.1. См. № 29.

412.1. Святой Иоанн Креста, «Cartas», 20.
 

ГЛАВА XXVIII. О ДОБРОДЕТЕЛИ УМЕРЩВЛЕНИЯ ПЛОТИ И ВОЗДЕРЖАНИЯ (ПРОДОЛЖЕНИЕ)

414. Я осознал, что, прибегая лишь только к умерщвлению плоти и воздержанию можно практиковать и другие добродетели, в зависимости от различных намерений, с которыми мы выполняем эти действия, например:

1) Тот, кто усмиряет свою плоть с целью подавления алчности, укрепляет добродетель воздержанности.

2) Если это совершается с целью упорядочения образа жизни, то это действие во укрепление добродетели мудрости.

3) Если это совершается во искупление ошибок прошлого, то это действие во укрепление добродетели справедливости.

4) Если это совершается для преодоления трудностей духовной жизни, то это действие во укрепление добродетели крепости.

5) Если это совершается с целью принесения жертвы Богу, лишая себя чего-то приятного и, наоборот, практикуя что-то суровое и не очень приятное, то это действие во укрепление набожности.

415. 6) Если это совершается с целью достижения просветления, чтобы познать признаки божественного, то это проявление веры.

7) Если это совершается ради подтверждения будущего спасения, то это проявление надежды.

8) Если это совершается с целью помощи в обращении грешников и облегчения душ в чистилище, то это проявление заботы о ближнем.

9) Если это совершается во имя увеличения помощи бедным, то это добродетель милосердия.

10) Если это совершается, чтобы доставить как можно больше радости Богу, то это проявление любви к Богу.

В каждом поступке умерщвления плоти я могу укреплять все десять добродетелей, соответственно поставленным мной задачам.

416. Добродетель имеет больший успех, ярче сияет, намного больше восхищает и привлекает внимание, если она сопровождается жертвенностью.

417. Подлый, слабый, трусливый и малодушный человек никогда не решается даже на малейшую жертву, ни способен совершить её; поскольку не сопротивляется ни прихоти, ни проявлению алчности. Он не отказывает своей страсти ни в чём, от чего мог бы отступить или отказаться от всего того, чего от него требует алчность, поскольку он труслив и низок, поэтому он не стремится к победе и отступает. Подобно тому, как в схватке побеждает отважный над трусливым; так же в случае с пороком и порочным, побеждает порок. Поэтому воздержанность и нравственная чистота столь похвальны, когда человек избегает удовольствий и наслаждений, которые предлагает ему природа или его страсть.

418. И чем большее удовольствие он бы мог получить от того, от чего он воздерживается, тем больше его успехи. То же в случае величины отвращения, которое ему необходимо преодолеть. То же в случае с продолжительностью и силой страданий, которые ему придётся вытерпеть. То же в случае отношения со стороны других людей, которые он должен принять. То же в случае с величиной жертвы, которую он намеревается принести. Всё это исполняется и выносится ради любви к добродетели и для большей славы Божией.

419. В качестве внешней формы я избрал скромность и сосредоточенность, в качестве внутреннего содержания я выбрал постоянную и пылкую заботу о Боге в проявлении выдержки, молчаливости и страдании. Помимо этого я следую точному исполнению закона Божия и Церкви, исполняю соответствующие моему положению обязанности, как велит Бог, дабы приносить добро окружающим, избегать греха, проступков или проявления несовершенства и практиковать добродетели.

420. Когда со мной происходит что-то неприятное, приносящее страдание и унижение, я всегда думаю, что это Бог посылает их мне для блага моего; и я усердствую о том, что бы принять всё это и обратиться к Богу с молчаливой готовностью смириться с Его святейшей волей; потому что я помню о том, что Господь сказал, что ни единый волосок не упадёт с головы того, кого любит Отец небесный без Его на то воли.

421. И я осознаю, что тридцать шесть лет верного служения Богу будут с лихвой перекрыты всего лишь одним часом проступка, столь велика его вина. О, мой Иисус и мой Учитель! Терзаемый, преследуемый и покинутый друзьями! Распятый на кресте и страдающий от крестов на душе, лишённый духовного утешения, тот, кто молчит, страдает с долготерпением и любовью, это Твой возлюбленный, тот, кто приятен Тебе, и кого Ты ценишь.1

422. Поэтому я принял решение никогда не оправдываться, не извиняться, не защищаться, когда меня хулят, проклинают и подвергают преследованиям, потому что я упал бы в глазах Бога и людских. А люди использовали бы все мои доводы и слова как оружие против меня.

423. Я уверен, что всё идёт от Бога, также я полагаю, что Бог хочет от меня этой любезности, которая ради любви к Нему вынесла бы мучения телесные, душевные, равно как и страдания чести. Полагаю, что всё это я претерпеваю ради большей славы Божией, что промолчу и выстрадаю всё, подобно Иисусу, умершему на кресте и всеми оставленный.

424. Как трудности, так и страдания — всё это великие свидетельства любви.

425. Бог стал человеком. Но каким человеком? Как он рождается? Как рождается? Как умирает! Ego sum vermis, et non homo, et abjection plebes.1 Иисус — это Бог и человек, но божественное не спасает человеческое от страданий и мучений, подобно тому, как душа праведника на небе не помогает телу, тлеющему в земле.

426. Бог помогал мученикам совершенно особенным образом; но именно Бог покинул Иисуса, человека страдающего, в Его болях и мучениях. Тело Иисуса было более хрупкое, чем наше, и поэтому более восприимчивое к боли и мучениям. Кто сейчас способен представить себе всё, что пришлось перенести Иисусу. Вся Его жизнь перед нами. О, сколько Ему пришлось перенести ради нашей любви! О, сколь долги и сильны были Его мучения!

427. О, Иисус моей жизни! Мне известно, что мучения, боли и трудности — девиз апостольства; я принимаю их с Твоей благодатью и говорю, что с Твоей помощью, Господь и Отец мой, я готов испить эту чашу душевных страданий, также я готов принять крещение страданий телесных. И говорю: «Нет большей славы, чем оказаться на Кресте, к которому Ты был прибит гвоздями ради меня, а я хотел бы оказаться на нём ради Тебя.1 Пусть будет так».
 

Примечания
413.1. 1 Кор 9, 27: «…но усмиряю и порабощаю тело моё, дабы, проповедуя другим, самому не остаться едостойным».

413.2. Rodríguez, Ejercicio de Perfección, Barcelona, 1861, 1, p. 343.

420.1. Лк 21, 18.

421.1. Tome de Jesús, O. E. S. A., Trabajos de Jesús, Barcelona, 1726, II, pp. 603, 619. Ex libris. Кларет включил эти параграфы в свои намерения, принятые в 1864 г., когда его подвергли нещадной клевете.

425.1. Пс 22, 7: «Я же червь, а не человек, поношение у людей и презрение в народе».

427.1. Святой Антонио Мария Кларет обратился к тексту Святого Павла (Гал 6, 14) чтобы выразить свою любовь и согласие с Иисусом Христом. Поэтому добродетель умерщвления плоти и воздержания это нечто более, чем условие для хорошего апостола, это кульминация апостолата в присоединении к жертве Господней.
 

ГЛАВА XXIX. О ДОБРОДЕТЕЛЯХ ИИСУСА, КОТОРЫМ Я СТРЕМИЛСЯ ПОДРАЖАТЬ

428. 1) Смирение, послушание, благодушие и любовь — эти добродетели с особой яркостью засияли на Кресте и в Пресвятых Дарах. О, мой Иисус, научи меня подражать им!

429. 2) Одежда. — Грубое суконное одеяние, которое Он носил всю Свою жизнь, изготовленное Его Матерью, накидка или плащ, но даже этого Его лишили,1 и умер Он нагим, босым и с непокрытой головой.

430. 3) Пища. — Хлеб и вода в течение всех тридцати лет Его сокровенной жизни. В последний из дней Его жёсткого сорокадневного поста в пустыне ангелы принесли Ему хлеб и воду как в случае с Илией. В течение последующих лет Его жизни, открытой для людей, Он ел только то, что Ему давали, и было согласно Его привычкам. С Апостолами Он ел ячменный хлеб и жареную рыбу, но даже это у них было далеко не всегда; поэтому им приходилось собирать колоски, чтобы заглушить голод, но и за это их осудили.1

На кресте Он попросил воды, но Ему дали жёлчь и уксус,2 чтобы усугубить Его мучения.

431. 4) Жилище. — Жилища у Него не было. У птиц есть гнёзда, у лис — норы, а у Него не было и камня, чтобы приклонить голову.1 Место рождения — ясли, место смерти — крест, а в качестве места для проживания выбирает изгнание в Египте; живёт в Назарете и там, где придётся.

432. 5) Передвижение пешком. — Только однажды Он въехал в Иерусалим на осле, чтобы исполнить пророчества.1

433. 6) Отсутствие денег. — Чтобы заплатить налог, Он совершает чудо, вытащив необходимые деньги изо рта рыбы.1 Если набожные люди и давали какие-то деньги, то их хранил не Он, а Иуда, единственный дурной человек среди Апостолов.

434. 7) Днём Он проповедовал и излечивал больных, а ночью молился. Et erat pernoctans in oratione Dei.1

435. 8) Иисус был другом детям, бедным, больным и грешникам.

436. 9) Не искал славы для Себя, но только лишь для Отца Своего небесного:1 Всё, что Он делал, было во исполнение воли Его Отца и ради спасения душ — любимых Его овечек, ради которых Он, добрый Пастырь, отдал Свою жизнь.

437. О, мой Иисус! Одари меня Своей святейшей благодатью, дабы я следовал Тебе во всех добродетелях. Тебе доподлинно известно, что с Тобой мне под силу всё, а без Тебя я — абсолютное ничто.
 

Примечания
* В этой главе Кларет описывает очень точный синтез образа Иисуса, образца для миссионеров, жизни и поступкам Которого Святой намеревался подражать как можно точнее.

429.1. Ссылка на легенду, согласно которой у Иисуса был единственный в жизни хитон. И эта одежда росла вместе с Ним. Святой прочитал об этом в книге Agreda, Mística Ciudad de Dios, P. II, lib. 4, c. 29.

430.1. Мк 2, 23.

430.2. Ин 19, 29.

436.1. Ин 8, 50.

431.1. Мф 8, 20.

432.1. Мф 21, 5.

433.1. Мф 17, 26.

434.1. Лк 6, 12. «…и пробыл всю ночь в молитве к Богу».
 

ГЛАВА XXX. О ДОБРОДЕТЕЛИ ЛЮБВИ К БОГУ И БЛИЖНЕМУ

438. Самая необходима из всех добродетелей — любовь. Я говорю это и повторю ещё тысячу раз: самая необходимая апостольскому миссионеру из всех добродетелей — любовь. Он должен любить Бога, Иисуса Христа, Пречистую Марию и ближних: если у миссионера нет этой любви, то все его прекрасные таланты бессмысленны; но если его природный талант сопутствует великой любви, то у него есть всё.1

439. Это с помощью любви он проповедует божественное слово, подобно огню в ружье. Если бы кто-то попытался послать пулю лишь при помощи пальцев, то не осталось бы и отметины; а с помощью порохового огня можно убить. То же касается и божественного слова. Если оно произносится без огня, от него мало пользы; но если его произносит священник, полный огня любви, любви к Богу и ближнему, то он наносит ранения порокам, убивает грехи, обращает грешников, совершая чудеса. Мы видим это в случае со Святым Петром, который выходит с горницы, полыхая огнём любви, полученной от Духа Святого. В результате он во время проповедей обращает восемь тысяч человек, сначала три тысячи, а потом ещё пять тысяч.1

440. Тот же самый Святой Дух появляется в языках пламени над Апостолами в день Пятидесятницы, давая нам понять следующую истину: апостольский миссионер должен иметь сердце и язык, пылающие огнём любви. Досточтимого Авилу как-то спросил молодой священник о том, что необходимо, чтобы стать хорошим проповедником. Тот ответил очень уместно: «…сильно любить».1 Как показывает опыт и вся история церкви, все лучшие и известнейшие проповедники отличались пылкой любовью.

441. Подобно тому, как реальный огонь работает в двигателе железнодорожного локомотива или пар движет пароход, так и любовь в сердце посланника Господнего с лёгкостью справляется с любой трудностью.1 Для чего нужны были бы эти механизмы, если бы не было ни огня, ни пара? От них не было бы пользы. Какой толк был бы от священника, который бы не продвинулся дальше изучения священного Богословия и канонического и светского права, если бы в нём не было огня любви? Никакого. Он не принёс бы никакой пользы другим, потому что уподобился бы двигателю паровоза без огня; он, возможно, вместо того, чтобы помогать людям, только мешал бы. Он не смог бы принести пользы и самому себе. Как говорил Святой Павел, если бы он научился всем языкам и, даже, языку самих ангелов, то, не имея любви, он был бы ничем иным, как бряцающим железом или звенящим кимвалом.2

442. Я в высшей степени убеждён в пользе и необходимости любви для того, чтобы стать хорошим миссионером, и постарался бы отыскать это спрятанное сокровище, хотя бы мне стоило продать всё, чтобы найти его. Я размышлял о способах поисках этого сокровища и пришёл к следующему выводу. Оно может быть обретено следующими способами: 1-ый — бережно следовать заповедям закона Божия; 2-ой — исполнять евангельские наставления; 3-ий — верно отвечать на божественное вдохновение; 4-ый — надлежащим образом размышлять.1

443. 5-ый — постоянно, непрерывно и неустанно просить и умолять об этой любви, сколь поздно она бы не пришла к вам.1 Молиться Иисусу и Пречистой Марии и хранить уверенность в том, что добрый Отец пошлёт божественный Дух тому, кто так просит о Нём.2

444. 6-ой. Шестой способ заключается в том, чтобы испытывать голод и жажду этой любви так же, как тот, кто страдает от телесной жажды и голода и мечтает утолить их, прося всех, кто, по его мнению, мог бы помочь ему. Так и я стремлюсь утолить это желание с каждым моим вздохом и пламенным желанием, я обращаюсь к Господу и говорю с Ним всем моим сердцем: «О, мой Господь, Ты — моя Любовь! Ты — моя Честь, моя Надежда, моё Убежище! Ты — моя Жизнь, моя Слава, моя Цель! О, моя Любовь! О, моё Блаженство! О, мой Хранитель! О, моя Радость! О, мой Обновитель! О, мой Учитель! О, мой Отец! О, моя Любовь!»

445. Мой Господь, я не хочу ничего, кроме как в совершенстве исполнять Твою святую волю. И не стремлюсь к иному, но к Тебе, к тому, что в Тебе и только ради Тебя, всё ради Тебя. В Тебе всё, в чём я нуждаюсь. Ты — мой Отец, мой друг, мой брат, мой супруг, всё моё. Я Тебя люблю, мой Отец, моя сила, моё убежище и моё утешение! Мой Отец, сделай так, чтобы я любил Тебя так, как Ты меня любишь и хочешь, чтобы я любил Тебя. О, мой Отец! Я понимаю, что не люблю Тебя так, как должен любить; но я уверен, что наступит день, когда я смогу любить Тебя так сильно, как хочу этого, потому что Ты наградишь меня этой любовью, о которой я прошу Иисуса и Марию.

446. О, мой Иисус, прошу Тебя об одном, что, я уверен, Ты можешь даровать мне. Да, мой Иисус, Тебя прошу о любви, о небесном огне, который Ты принёс с небес на землю. О божественном огне. Зажги меня священным огнём, опали меня, растопи меня и переплавь согласно воле Божией.

447. О, Матерь моя, Мария! Матерь божественной любви,1 не могу просить ни о чём более приятном для Тебя, о том, что Ты готова даровать мне — лишь о божественной любви. Матер моя! Матерь моя и любовь! Матерь моя, изнемогаю от голода и жажды любви, приди мне на помощь, утоли мой голод и жажду! О, Сердце Марии, вместилище и кузница любви, зажги меня любовью к Богу и ближнему!

448. О, мой ближний! Люблю тебя и лелею по тысяче причин. Люблю тебя, потому что Бог хочет, чтобы я любил тебя. Люблю тебя, потому что Бог приказал любить тебя. Люблю тебя, потому что ты создан Богом по Его подобию ради жизни небесной. Люблю тебя, потому что ты искуплён кровью Иисуса Христа. Тебя люблю за то многое, что Иисус Христос сделал и вынес ради тебя; и чтобы доказать мою любовь к тебе, исполню и выстрадаю ради тебя все невзгоды и печали, а, если понадобится, приму смерть. Тебя люблю потому, что тебя любит Пречистая Мария, моя возлюбленная Мать. Люблю тебя. Потому, что тебя любят небесные ангелы и святые. Люблю тебя, и ради этой любви освобожу тебя от грехов и кары адской. Люблю тебя, и ради этой любви воспитаю и научу тебя тому, как избежать зла. Расскажу о добродетелях, которым ты должен следовать, и проведу тебя по дорогам добрых поступков и небесным путям.

449. Слышится мне голос, который говорит: «Человеку нужен кто-то, кто объяснил бы ему его сущность, кто научил бы человека его обязанностям, кто направлял бы его к добродетели, обновил бы его сердце, возродил бы его достоинство и, в какой-то степени, его права,1 а всё это совершается посредством слова».2 Слово было, есть и будет повелителем мира.

450. Благодаря слову Божию из ничего появилось всё. Божественное слово Иисуса Христа вернуло всё. Иисус Христос сказал Апостолам: «…euntes in mundum universum predicate evangelium omni creature».1 Святой Павел сказал своему ученику Тимофею: «Predica Verbum».2 Общество гибнет только тогда, когда оно удаляется от слова Церкви, хотя это слово — жизнь, слово Бога. Людские сообщества обессилены и истощены, если не получают слова Божия. Любое намерение будет бесплодным, если во всей полноте не восстановится великое католическое слово.

451. Право на разговор с людьми и их обучение, которое Церковь получила от Самого Бога в лице Апостолов, узурпировано толпой недалёких журналистов и невежественных шарлатанов.

452. Предназначение слова — величайшее и, вместе с тем, самое непобедимое из всех. Потому что с помощью слова завоёвывались земли. А сейчас оно повсеместно превратилось в отвратительное средство разрушения. И подобно тому, как ничто и никто не смогли остановить его триумфальное шествие во времена Апостолов, ничто и никто не сможет остановить его разрушительного воздействия, если ему не будет противостоять слово проповеди, произносимое священниками и изобилие хороших книг и других святых и полезных сочинений.

453. О, мой Бог! Даю Тебе слово, что исполню это; я буду проповедовать, писать и в больших количествах издавать хорошие книги и брошюры, дабы изобилие добра задушило зло.
 

Примечания
438.1. Эта глава — одна из самых воздейственных по силе в «Автобиографии». В ней лучше всего раскрывается апостольская личность Святого: «Человек, горящий любовью и пробуждающий её повсюду».

439.1. Деян 2, 41 и 4, 4.

440.1. Obras, Madrid, 1759, I, p. 45. Ex libris.

441.1. «Вы — миссионеры, должны быть посланы и, наполненные силой, произносить слова «Charitas Christi urget nos» (Claret, Ejercicios, 1865).

441.2. «Послушав Кларета, многие говорили: «Откуда он столько знает? Сколько в нём любви! Мы всегда восклицали и будем восклицать, говоря о Кларете. Его душа — любовь, руководившая всеми поступками Архиепископа. Священный огонь, который поддерживает горение его сердца, посылает его повсюду. И дарует ему таинственную силу умножать время, возрастать в себе, умножая плоды его пылкого усердия…» (Vicente de Manterola, Semanario católico Vasco-Navarro, 1866, 15 septiembre).

442.1. Для Кларета соблюдение заповедей — это залог повседневного проявления любви, исполнение евангельских заповедей убирает препятствия для проявления любви, а молитва обращает любовь в рвение и пыл.

443.1. 27 апреля 1859 года Господь заверил его в божественной любви (№ 683). В 1863 году он обращается с просьбой: «Научи меня любить так, как любит Твой Сын». В 1869 Господь послал ему Своей милостью любовь к врагам. В год своей смерти Кларет сказал, что хочет уйти на небеса, потому что один блаженный любит больше, чем тысяча странников.

443.2. Лк 11, 13.

447.1. «Матерь божественной Любви» — так обращались к образам Сердца Марии. «В сердце Марии нужно ценить две вещи — Сердце материальное и Сердце формальное, что есть — любовь и воля. Материальное сердце Марии — это орган, чувство, инструмент любви и воли, потому что глазами мы видим,.. а сердцем любим» (Claret, Epistolario, carta 1459, p. 1499).

449.1. Sabunde, Grandioso Tratado del Hombre, Barcelona, 1854, p. 179. Следующая фраза начинается с параграфа о Доносо Кортесе (Carta a María Cristina, Obras, Madrid, 1946, II, p. 559) до слова «estragos» в № 452.

449.2. Это ссылка на преобразующее и созидательное значение Слова была введена Кларетом в параграф о Доносо Кортесе.

450.1. Мк 16, 15: «…идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всякой твари».

450.2. 2 Тим 4, 2: «…проповедуй слово…»
 

ГЛАВА XXXI. О НЕКОТОРЫХ МЕСТНОСТЯХ, ГДЕ Я ПРОПОВЕДОВАЛ, И О ПРЕСЛЕДОВАНИЯХ, КОТОРЫМ БЫЛ ПОДВЕРГНУТ

454. До сих пор я рассуждал о методах, к которым считал нужным прибегать, и о добродетелях, которыми должен был обладать, чтобы достичь плодов в тех местностях, куда меня отправляли епископы, и о том, что не хотел отправляться куда-либо самовольно. Сейчас я расскажу о тех местах, где мне пришлось побывать, и чем я там занимался.1 С самого начала 1840 года, после возвращения из Рима, вплоть до начала 1848 года, когда я выехал в Мадрид, чтобы оттуда отправиться на Канарские острова вместе с Его Преосвященством Кодиной, епископом Канарских островов, я проповедовал в Виладрау, Сева, Эспинелвасе, Артесе, Игуаладе, Санта Коломе де Керальт, Пратсе дель Рей, Калафе, Каллдетенасе, Валлфогоне, в Видра, Сан Кирико, Монтескиу, Олоте, Олосте, Фигуэресе, Баньоласе, Сан Фелиу де Гишолсе, Лльорете, Калелле, Малграте, Аренисе де Мар.

455. Аренис де Мунт, Матаро, Тейа, Масноу, Бадалона, Барселона, Сан Андрес, Граноллерс, Оспиталет, Виллануэва, Манреса, Сампедор, Саллент, Балсарэни, Орта, Калдерс, Мойа, Вик, Гурб, Санта Эулалия, Сан Фелиу, Эстани, Оло, Сан Хуан де Оло, Пруит, Сан Фелиу де Палларолс, Пьера, Побла де Лиллет, Бага, Сан Хайме де Фронтаниа, Солсона, Англесола, Сан Лоренсо де Питеус, Лерида, Таррагона, Торредембарра, Алтафулла, Константи, Ла Селва, Валлс, Алфорха, Фалсет, Понт де Арментера, Барбара, Монтбланк, Вимбоди, Винайша, Есплуга де Франколи, Корнуделла, Прадес, Виллануэва де Прадес и многие прочие…

456. Эти населённые пункты я посещал не по порядку. Напротив, отправлялся в одно, а потом, окончив миссию, в другое отдалённое место, если оттуда обращались к моему епископу, которым был епископ Вика, и которого я всегда слушался с большим смирением, или поскольку таковы были требования того неспокойного времени, а религиозные служители и все добрые дела подвергались преследованиям.

457. В каждом посёлке, где я проповедовал, вплоть до середины каждой миссии я подвергался преследованиям и клевете со стороны недобрых жителей той местности; а со середины миссии и далее они обращались, и все меня хвалили, а тогда начинались преследования со стороны правительства и светских властей. Вот почему епископ посылал меня из одного отдалённого пункта в другой; таким образом, преследования правительства превратились для меня в шутливую игру. Потому что если в одном районе провинции Каталонии против меня принимались меры, я заканчивал миссию, удалялся и уходил в другой район. Когда и там начинались преследования против меня, я переходил в другой. Правительство преследовало меня, чтобы арестовать, но им не удавалось меня схватить.

458. Генерал Мансано1 говорил мне позже то же самое, когда мы оба оказались на Кубе. Я — в качестве архиепископа, а он — в качестве генерал-губернатора города Сантьяго. У него тоже был приказ схватить меня. Не потому, что власти подозревали меня в каких-то антиправительственных действиях, а лишь потому, что их страшило количество людей, собиравшихся отовсюду, чтобы послушать мои проповеди. А ещё они боялись того всеобщего уважения, которое я приобрёл. И, стоило мне намекнуть, все бы поднялись в мою поддержку. Поэтому они искали меня, чтобы арестовать; но им никогда не удавалось схватить меня, как из-за моего обычая перемещаться на дальние расстояния, так и потому, что Господь наш Бог не желал этого, и это было основной причиной их неудачи. Господь наш Бог хотел, чтобы я проповедовал людям слово Божие, в то время как дьявол делал так много, чтобы обольщать людей через балы, театры, службу в военных и полицейских подразделениях, чтение дурных книг и газет, и т. д.

459. В воскресные и праздничные дни во многих городах мужчин заставляли участвовать в военных действиях, поскольку у них было оружие. По этой причине они не могли присутствовать на мессе и других молениях, как делали это ранее. Шло противодействие добру, и, напротив, поощрялись все проявления зла. Повсеместно можно было увидеть раздор и ужас, и не слышно было ничего, кроме богохульств и ругательств: казалось, что все силы ада вышли на волю.

460. В течение этих семи лет я неустанно шагал из одного посёлка в другой. Я передвигался пешком и в одиночку. С собой я носил карту Каталонии, сложенную и обёрнутую в кусок ткани. По этой карте я и передвигался, подсчитывал расстояния и отмечая расположение мест для отдыха. Я шёл пять часов утром и ещё пять часов в вечернее время, когда под дождём, когда под снегом, а летом под палящим солнцем. Летнее время было особенно мучительным для меня, потому что я и зимой и летом носил одну и ту же сутану и накидку с рукавами. А ещё и обувь, и шерстяные чулки, из-за которых у меня на ногах вздувались волдыри, поэтому я часто хромал. Снег также давал мне повод для тренировки терпения, когда наметало такие сугробы, что засыпало все дороги, и я не мог ориентироваться; поэтому, пытаясь преодолеть снежные заносы, я проваливался в овраги, полные снега.1

461. Так как я всегда передвигался пешком, я присоединялся к погонщикам вьючных животных и простым людям, чтобы поговорить с ними о Боге и научить их религии, что позволяло нам незаметно перенести превратности пути и доставляло утешение. Однажды по дороге из Баньоласа в Фигуэрес, куда я направлялся для совершения миссии, мне пришлось переходить через реку, посредине которой лежал большой камень, от берега до камня была проложена доска или брус, а от камня до другого берега была перекинута ещё одна доска; я переходил реку вместе с другими людьми, когда я добрался до камня на средине реки, резкий порыв ветра сорвал доску, лежавшую передо мной. Так что человек, уже ступивший на доску, упал вместе с ней в воду, а я остался посреди реки на валуне, опираясь на палку и сопротивляясь порывам ветра, пока какой-то незнакомый человек не перешёл реку вброд, не посадил меня на плечи и не перенёс меня на другой берег реки. Я продолжил путь, но ветер был столь силён, что несколько раз сбивал меня с пути. Те, кому приходилось путешествовать в районе Ампурдан, знают, что ветры там настолько сильные, что перемещают песчаные горы Пегу.

462. Мне не только приходилось страдать от жары и холода, снега и грязи, дождя и ветра, речных и морских вод, как это произошло по дороге из Сан Фелиу в Тосу, когда нам пришлось в бурю1 плыть против течения. Также мне приходилось много страдать от дьявольских преследований. Как-то раз, когда я проходил, они заставили упасть камень; в другой раз в посёлке Серреал воскресным вечером я находился в церкви, набитой людьми, сатана оторвал большой камень от главной арки. Долетев до пола, камень раскололся на многочисленные осколки, не причинив никому вреда, несмотря на то, что упал посреди народа. Велико было всеобщее изумление.2

463. Иногда, когда я проповедовал, и собиралось много людей, чтобы покаяться, сатана появлялся под обличьем очень напуганного крестьянина, кричавшего, что в посёлке начался пожар. Понимая, что это обман, и увидев, что люди взволнованы сообщением, я произносил с амвона: «Успокойтесь, никакого пожара нет, это вражеский обман. Пусть кто-то пойдёт и посмотрит, есть ли огонь на самом деле, для вашего большего спокойствия. Если это правда, то все мы пойдём туда; но я говорю вам, что никакого огня нет, это всё обман, устроенный дьяволом, чтобы воспрепятствовать вашему успеху на пути к святости. Так оно и было». Когда я проповедовал на открытом воздухе, дьявольские силы запугивали нас бурей. На меня сатана несколько раз насылал ужасные болезни. И, что примечательно, как только я понимал, что всё это дело рук дьявольских, я излечивался без каких-либо лекарств.1

464. И чем больше преследований я терпел со стороны адских сил, тем больше защищали меня силы небесные. Я воочию видел защиту со стороны Пречистой Девы, ангелов и святых. Пречистая Дева и Её ангелы вели меня по незнакомым мне дорогам, освобождали меня от грабителей и убийц, неведомо как довели меня живым в порт. Множество раз ходили слухи о том, что меня убили, и добрые души усердствовали о заупокойной мессе обо мне. Господь вознаградит их.

465. Мне пришлось пройти все эти круговороты, некоторые моменты были приятны, другие оставляли такую горечь, что я испытывал отвращение к жизни. В такие моменты я думал и говорил только о небе, и это приносило мне силы и утешение. Я никогда не избегал страданий, напротив, я встречал их с любовью, желая умереть ради Иисуса Христа. Нет, я не пускался с головой в опасности, но мне доставляло удовольствие, когда епископ посылал меня в опасные места, понимая, что я могу быть счастлив, умерев ради Иисуса Христа.

466. В провинции Таррагона меня очень любили почти все; но были и некоторые, желавшие убить меня. Архиепископ1 знал об этом, и однажды мы вели разговор об этой опасности, и я сказал ему: «Ваше Преосвященство, это не удерживает и не останавливает меня. Ваше Преосвященство, отправьте меня в любое место епархии, я с удовольствием отправлюсь туда, даже если на моём пути будут стоять в два ряда убийцы с кинжалами, поджидая меня. Я с удовольствием отправлюсь в путь. Lucrum mori.2 Для меня будет наградой умереть от рук тех, кто ненавидит Иисуса Христа».

467. Я всегда мечтал умереть в больнице для бедных или на эшафоте, подобно мученику, или быть убитым врагами веры, которую мы исповедуем и проповедуем, кровью отметив добродетели и истины, которым я учил, и о которых проповедовал.
 

Примечания
454.1. Кларет не упоминает все места, где проповедовал. Похоже, что он записывал названия городов и посёлков в том порядке, в котором они приходили ему в голову, поскольку не прослеживается ни хронологический, ни географический, ни алфавитный порядок.

458.1. Хоакин Мансано (1805-1867). Боролся в Каталонии на стороне Изабеллы Второй (1840-1843), генерал; в Каталонии выступал против вооружённого восстания карлистов (1847). Боевой маршал и главнокомандующий Таррагоны и Хероны (1849); на Кубе до 1852 г. Вновь на Кубе с 1854 г., второй по рангу в военной иерархии острова.

460.1. Исполнение решения передвигаться только пешком во имя Евангелия было героическим. Но невозможно объяснить ни состояние его здоровья, ни физические силы в течение этих десяти лет, не ссылаясь на вмешательство сил небесных.

461.1. Миссия в Баньоласе завершилась 7 декабря 1845 года. Река, на которую он ссылается, называется Флувиа ен Еспонелла.

462.1. Это произошло осенью 1844 года.

462.2. Это приключилось 20 декабря 1846 года.

463.1. Одной из этих болезней была ужасная язва на теле, из-за которой даже обнажились несколько рёбер. Язва внезапно излечилась, когда он обратился к Пречистой Деве. Врачи подтвердили этот факт (Proces. Inform. Vich, ses. 79. Proces. Apost. ses. 15, 16, 140).

466.1. Отец Антонио Фернандес де Эчанове и Салдивар (1768-1854). Священник (1793), аббат капитула в Гранхе (1818), титулярный архиепископ Леукосии (1819), Таррагоны (1825). Энергичный защитник Церкви. Был изгнан из епархии в 1835 году. Толпа сожгла его дворец. Вернулся из изгнания в 1845, а в 1846 году опубликовал открытое письмо, рассеивающее клевету, распространяемую в адрес Святого.

466.2. Флп 1, 21: «Ибо для меня жизнь — Христос, и смерть — приобретение». Похоже, что Кларет ссылается на преследования во время второй миссионерской кампании в архиепархии Таррагоны в сентябре 1846 года, а кульминацией миссии была попытка покушения на Святого в Торредембарра.
 

ГЛАВА XXXII. О ТЕМАХ МОИХ ПРОПОВЕДЕЙ И ОБ ОСТОРОЖНОСТИ, С КОТОРОЙ Я ИХ ИЗЛАГАЛ

468. Во всех местностях, упомянутых мною в предыдущей главе и тех, о которых я не сказал, я выполнял разные задачи под разными именами; чаще всего я не называл их миссиями, поскольку обстоятельства того времени не позволяли даже упоминать слово «миссия», хотя, без сомнения, темы носили миссийный характер, потому что посвящались великому посту, месяцу Марии, розарию, поминовению усопших, почитанию Святых Даров, семи скорбям, и т. д. Такие названия мы обычно давали нашим встречам. И хотя мы обычно называли их «новеннами», при необходимости мы продлевали продолжительность миссии.1

469. В каждом из упомянутых посёлков проводилась одна или несколько из этих встреч в течение одного года или нескольких лет, и всегда с большой пользой. Повсеместно происходии всеобщие обращения, великие и необычайные. Сначала люди приходили просто, чтобы послушать меня, одни с желанием, другие просто из любопытства, а третьи — с наихудшими намерениями, чтобы поймать меня на слове.

470. В начале каждой миссии я никогда не начинал с разговоров о пороках и проступках жителей того посёлка, я разговаривал с ними о Пречистой Марии, о любви Божией, и т. д. А когда плохие и дурные люди видели, что для них не было ничего неприятного, а только лишь любовь, ласка и забота, это их привлекало и заставляло приходить ещё и ещё. А когда я приступал к разговорам о вещах, касающихся всех, они не обижались и, наконец, совершенно менялись. Завершая миссию, я уже не сдерживался, говоря о господствующих пороках и проступках.

471. Я осознавал, что некоторые грешники могут быть пойманы наподобие человека, готовящего улиток, который кладёт их в горшок с холодной водой. Улиткам нравится холодная вода, и они выползают из ракушки. Между тем тот, кто их готовит, начинает медленно и постепенно нагревать воду. Незаметно улитки погибают и свариваются. Но если неосторожный повар бросит их в горячую воду, они заползут в ракушку, а потом их оттуда никак не вытащить. То же самое и с грешниками. Если в самом начале миссии начать, как говорится, метать гром и молнии в их адрес, то те, которые пришли из любопытства или недоброго умысла, спрячутся под скорлупу упрямства и порочности, услышав подобные речи. Вряд ли они придут к обращению, лишь не поверят миссионерам и посмеются над теми, кто придёт на проповедь и исповедь. Напротив, действуя с нежностью, приветливостью и любовью, можно привлечь многих.

472. Среди множества обратившихся грешников, один особенно заслуживает упоминания — дон Мигель Рибас, землевладелец из Алфорхи, посёлка в архиепархии Таррагоны. В прежние годы этот сеньор вёл размеренную жизнь. Каждый год он совершал духовные упражнения в колледже или монастыре отцов-францисканцев в Эскорналбоу, где у него был родственник среди священников. Чувствуя приближение злосчастных времён, отцы доверили ему для хранения некоторые документы; но он столь неправильно истолковал этот факт, что уже никогда не верил словам священников. Он собрал возле себя группу прозелитов, которые вскоре стали хуже своего учителя.

473. Его догмой и моралью стало непослушание; дети не должны были слушаться родителей, жёны — мужей, подчинённые — вышестоящих. Каждый день они должны были причащаться, но не поститься, и т. д. Позже дон Мигель обратился и отрёкся от ереси, подписав публично отречение в доме настоятеля в присутствии одиннадцати свидетелей, выбранных из наиболее уважаемых граждан посёлка, как распорядился Его Высокопреосвященство архиепископ Таррагоны.1

474. Во всех городках, куда я отправлялся с проповедями, я обращался не только к народу, но и к священникам, студентам, монахиням и сёстрам, пациентам больниц и заключённым в тюрьмах, занимаясь этим, время от времени, используя подходящие моменты. Но для священников я всегда проповедовал в течение десяти дней, утром и вечером, проводя и духовные упражнения.

475. Проповедуя то в одном посёлке, то в другом, я размышлял о том, как сделать, чтобы плоды миссий и духовных упражнений, проводимых мною, были более стойкими. Мне пришло в голову, что могучим средством воздействия были бы документы, излагающие то, что я преподносил в словах. Это стало причиной того, что я начал писать книги для широкого круга читателей под названием «Советы священникам», «Советы отцам семейства» и т. д. Также я сочинял брошюры; как брошюры, так и книги приносили счастливые плоды.

476. Для того, чтобы лучше их распространять я основал «Книжный Религиозный магазин» опираясь на помощь Бога, защиту Божией Матери Монтсеррат и при помощи отцов Хосе Кайшала и Антонио Палау, бывших в то время канониками в Таррагоне, а затем епископами, один в Урхеле, а второй в Барселоне, поскольку я в те дни проповедовал в тех епархиях и консультировался с ними по этому поводу. Они же, будучи мудрыми людьми, радевшими о большей славе Божией, научении и спасении душ, мне очень помогали. Так что когда в декабре 1848 года я находился на Канарских островах, вышла первая книга, изданная «Книжным Религиозным Магазином». Это был «Катехизис с пояснениями». Работа продолжается и по сей день, а изданные работы составляют целый каталог. Помимо того, что некоторые книги были изданы большим тиражом, их переиздавали несколько раз. Например, «Прямой путь» на настоящий момент издан тридцать девять раз. И всё это ради большей славы Бога и Пречистой Девы Марии, и ради спасения душ. Аминь.

 

Примечания
468.1. См. №№ 295, 296, где говорится о распределении тем проповедей.

473.1. На документе об отречении стоит дата 20 февраля 1847 года. См. Fernández, El Beato…, I, p. 265 y ss.
 

ГЛАВА XXXIII. О МОИХ МИССИЯХ НА КАНАРСКИХ ОСТРОВАХ

477. Мир всегда стремился препятствовать мне и преследовать; но Господь наш Бог всегда заботился обо мне и разрушал жестокие планы. В августе 1847 года несколько банд людей, называвшихся «Бодрствующие», стали появляться в некоторых районах Каталонии.1 Газеты, писавшие об этих группах, говорили, что бандиты не делали ничего, не посоветовавшись с отцом Кларетом. Это говорилось лишь с той целью, чтобы скомпрометировать моё имя и получить повод, чтобы задержать меня и препятствовать мне в проповедничестве. Но Господь наш Бог так устроил дела, что вырвал меня из их лап, послав меня с проповедями на Канарские острова. Всё было так:

478. В те дни я направлялся в город Манресу с проповедями для сестёр Кармелиток Милосердия, работавших там в больнице. Настоятельница сказала мне, что отец Кодина был назначен епископом Канарских островов,1 и предложила мне: «Не хотели бы вы отправиться с проповедями на те острова?» Я ответил, что не имел ни воли, ни желания и согласен отправиться только туда, куда бы меня отправил епископ Вика. Но если бы епископ отправил меня на Канары, то я отправился бы и туда, как в любое другое место. Больше мы не говорили об этом.

479. Добрая сестра решила сама написать назначенному епископу о моём ответе, а тот, в свою очередь, написал в Вик; епископ Вика написал мне, что я поступаю в распоряжение епископа Канарских островов, который находился в Мадриде. В начале января 1848 года он вызвал меня, и я отправился в путь. Отец Хосе Рамирес и Кортес,1 примерный и радетельный священник, принял меня в своём доме, пока я ожидал решения вопросов, связанных с поездкой. Я присутствовал на мессе во время рукоположения епископа Корины. Во время моего пребывания в столице я был занят проповедями и причащением больных в главном госпитале.2

480. Из Мадрида мы выехали в направлении Севильи, Хереса и Кадиса, где я также проповедовал. Затем мы отплыли в направлении Канарских островов.1 В начале февраля мы прибыли на Тенерифе,2 где я проповедовал в воскресенье, а уже в понедельник мы отправились на Гран Канарья. Там я провёл духовные упражнения для священников в одном из салонов дворца, а епископ присутствовал во время всех встреч. Также я провёл упражнения для студентов семинарии, исполнил миссию во всех приходских церквях острова Гран Канарья.

481. Очень часто мне приходилось проповедовать на площадях, поскольку храмы не вмещали всех людей, которые в каждом посёлке приходили, чтобы послушать. Если людей было много, я по вполне понятным причинам предпочитал проповедовать на площади, а не в храме.

482. Больше всего времени у меня уходило на то, чтобы принять генеральные исповеди у всех, кто желал совершить их. Поэтому я просил и других священников помогать мне, объясняя, как сделать это хорошо и достаточно быстро. Чтобы избежать препирательств между теми, кто желал покаяться и пытался пройти вперёд других, мы стали группировать их по восемь человек — четверо мужчин и четыре женщины, которых я просил осенить себя крестным знамением и вместе со мной прочитать «Я грешен». И это мне очень помогало, потому что не приходилось ждать, когда каждый из них перекрестится и помолится, как это принято перед исповедью. Помолившись группой, каждый затем подходил, когда наступал его черёд. Таким образом экономилось время и удавалось избежать споров, да и люди не толпились возле исповедальни.

483. Когда миссия завершалась, все жители посёлка приходили, чтобы проводить меня, а жители посёлка, куда я отправлялся, выходили, чтобы встретить меня. Первые прощались со мной со слезами на глазах, а вторые встречали с радостью. Не стоит описывать всё то, что происходило в этих посёлках, а то не будет конца моему повествованию.1 Я упомяну лишь один случай, произошедший со мной, чтобы миссионеры извлекли урок.

484. По завершении миссий на Гран Канарья, епископ пожелал, чтобы я отправился на другой остров — Лансароте, распорядившись, чтобы со мной отправился его брат, отец Салвадор, капуцин, который помогал бы мне принимать исповеди, потому что на том острове очень мало священнослужителей.1 Отец Салвадор был грузным человеком. Из порта до столицы острова нам нужно было пройти около двух лиг. Он спросил меня: «Как будем добираться? Поедем верхом?» Я ответил ему: «Вам известно, что я никогда не езжу верхом, всегда хожу пешком». Он ответил: «Если вы отказываетесь ехать верхом, то и я пойду пешком». Я возразил, что для него будет слишком тяжело и обременительно идти пешком так далеко, и я не могу позволить ему это, поэтому, если он не хочет ехать верхом, если не поеду я, то я тоже поеду верхом, чтобы ему не идти пешком.

485. К этому времени нам привели большого верблюда, и мы оба отправились на нём верхом. Незадолго до приближения к посёлку мы сошли с него, вошли в посёлок и приступили к исполнению миссии. Когда миссия завершилась, мы распрощались, и ко мне обратился один господин: «Не тот ли вы миссионер, что проповедовал на Гран Канарья?» Я ответил, что это так. «Но вам лучше знать, что здесь так не думают, потому что тот миссионер всегда ходит пешком, а вы приехали верхом. Поэтому некоторые говорили, что не пойдут вас слушать, потому что вы не тот миссионер, что был на Гран Канарья».

486. В начале мая 1849 года я покинул Канарские острова. Епископ хотел подарить мне новую шляпу и накидку, но я отказался. Всё, что я приобрел, так это пять прорех на моей старой накидке, полученных в моменты, когда многие люди подбрасывали меня на руках, когда я переходил из одного посёлка в другой. На Канарах я пробыл пятнадцать месяцев; каждый день я работал, полагаясь на помощь Господа. У меня не было аппетита, также мне пришлось пережить несколько испытаний, хотя я принял это с радостью, зная, что на то была воля Господа и Пречистой Марии ради обращения и спасения стольких душ.1

487. О, мой Бог, как Ты добр! К каким неожиданным мерам Ты прибегаешь ради обращения грешников. Были люди, которые пытались скомпрометировать меня в Каталонии, и Ты избрал этот способ и отослал меня на Канары;1 таким образом Ты освободил меня от темницы и отправил меня на эти острова, чтобы опекать овечек нашего Отца небесного, которым Ты с любовью дал жизнь и пожелал, чтобы они жили добродетельной жизнью. Благословенна Твоя любовь. Благословенно Твоё провидение, которое Ты всегда проявлял ко мне. Сейчас и всегда буду воспевать Твоё бесконечное милосердие. Аминь.2

 

Примечания
477.1. Сторонники Дона Карлоса в количестве около 3 000 человек применяли партизанскую тактику, держа в напряжении около 40 000 солдат Королевы.

478.1. Его Преосвященство отец Буэнавентура Кодина (1783-1857). Родился в Осталрике (Херона) 4 июня 1785 года. В возрасте девятнадцати лет он вступил в Конгрегацию отцов-паулинов. Миссионер, наставник Дочерей Милосердия в Испании. Епископ в Лас Пальмас (1847).

479.1. Хосе Мария Рамирес и Кортес (1789-1855), священник (1813), ректор Итальянской Церкви. Набожный и сострадательный человек, основатель богослужения сорока часов в Мадриде. Дядя монахини Святой Микаэлы Святейшего Таинства, с которой Кларет познакомился при этих обстоятельствах и вдохновил для апостольского служения в приюте для обездоленных.

479.2. Госпиталь был основан Фелипе II а в 1748 году переведён на улицу Аточа.

480.1. Эта церемония произошла 20 февраля. А 23 февраля они выехали из Мадрида в направлении Кордовы и Севильи, где пробыли несколько дней. Затем перебрались в Херес, а 6 марта сели на корабль в Кадисе.

480.2. Кларет ошибся на один месяц. На самом деле они не находились на Санта Крус до 11 марта. Там Кларет проповедовал в воскресный день 12 марта, а на следующий день они отправились на Гран Канарья, куда прибыли 14 марта. А 20 марта Кларет начал проповедовать в кафедральном соборе в Лас Пальмас.

483.1. Здесь вновь проявляется назидательная задача «Автобиографии»: «…чтобы миссионеры извлекли урок». (Более детальная картина апостолата на Канарских островах представлена в книге F. Gutierrez, San Antonio M. Claret, Apostol de Canarias. Editorial Coculsa, Madrid, 1969).

484.1. Отец Салвадор Кодина из Барселоны (1785-1864). Капуцин (1802), изгнанный из монастыря в Валлсе по приказу правительства против монашеских орденов. Сопровождал своего брата на Канарских островах. Каноник на Лас Пальмас (1860). Скончался в Барселоне.

486.1. Так закончился чудесный апостолат, результаты которого сохраняются по сей день. Папа Пий XII назвал Святого Антонио покровителем Канарских островов вместе с Божией Матерью из Пино.

487.1 «Похоже, что Бог вытащил меня из Каталонии, где, как говорят, невозможно совершать миссии из-за отсутствия мира, послав меня в это место, где пожинаются столь обильные плоды. Благословенно послушание, ведущее меня. И не устаю возносить благодарность Богу!» (Epistolario, carta 84).

487.2. Пс 89, 2.
 

ГЛАВА XXXIV. О КОНГРЕГАЦИИ НЕПОРОЧНОГО СЕРДЦА МАРИИ

488. В средине мая я прибыл в Барселону,1 а затем отправился в Вик, где имел беседу с моими друзьями канониками отцами Солер2 и Пассарелл3 о моём намерении создать конгрегацию священников, которые назывались бы Сыновья Непорочного Сердца Марии.4 Они оба приняли к сердцу мои намерения. Первый из них, бывший в то время ректором семинарии в Вике, сказал, что поскольку студенты колледжа и семинарии разъезжаются по домам на каникулы, мы могли бы собираться под крышей семинарии и размещаться в её помещениях, но Господь Наш Бог распорядился с помещением по-другому.

489. Я изложил свои соображения и епископу Вика, которым в то время был Лусиано Касадевалл, очень любивший меня и с восторгом приветствовавший предложенный мною план. Он согласился, чтобы мы разместились в помещении семинарии на время каникул, а он, между тем, займётся Монастырём Мерсед, который правительство передало в его распоряжение, именно так он и сделал.1

Епископ передал нам помещение Монастыря Мерсед. А я, между тем, беседовал с некоторыми священниками, которых Господь наш Бог одарил тем же духом, что и меня, что меня чрезвычайно воодушевляло. Среди них были Эстебан Сала, Хосе Шифре, Доминго Фабрегас, Мануэль Виларо, Хайме Клотет,2 Я, Антонио Кларет, последний из всех. В самом деле, все они отличаются большей образованностью и добродетелью, чем я, и я посчитал бы счастьем и удачей считать себя их слугой.3

490. 16 июля 1849 года мы, объединившись с одобрения епископа и ректора, с пылкостью и рвением приступили к нашим святым духовным упражнениям в семинарии. А поскольку этот день пришёлся на праздник Святого креста и Божией Матери с горы Кармель, то я использовал в качестве темы моей первой проповеди слова из двадцать второго псалма: «Virga tua et baculus tuus ipsa me consolata sunt», (v. 4). Напоминая о почитании и вере, которые мы должны испытывать к святому кресту и Пречистой Марии, я решил сделать весь псалом темой наших упражнений.1 Эти упражнения усилили наш пыл, решимость и настойчивость и, благодарение Богу и Пречистой Марии, всем удалось сохранить это упорство; двое уже скончались и сейчас вкушают славу небесную Божию и награду за свой апостольский труд, молясь за ближних своих.2

491. Так мы начинали и затем неукоснительно следовали только общим интересам. Все мы были заняты священным служением. По завершении упражнений, которые я проводил для небольшого зарождающегося сообщества, мне велели провести три серии духовных упражнений для священнослужителей города Вика в церкви при семинарии. Когда я проводил упражнения 11 августа, спустившись с амвона после завершения упражнений, Его Преосвященство епископ приказал мне отправиться во дворец. Когда я туда прибыл, мне предъявили королевское распоряжение о назначении архиепископом Кубы. Я был убит этой новостью; сказал, что ни коим образом не могу принять это решение, умоляя епископа, чтобы взял на себя заботу о том, чтобы ответить от моего имени, написав, что я никак не могу согласиться с этим назначением.

492. О, мой Бог, будь благословен за ту честь, которой Ты удостоил нас, избрав жалких слуг Своих сыновьями Непорочного Сердца Твоей Матери!

493. О, Матерь благословенная, пусть не будет конца восхвалениям чистоты Твоего Непорочного Сердца и благодарности за то, что Ты избрала нас Твоими сыновьями! Матерь моя, соделай так, чтобы мы должны образом ответили на Твою доброту, чтобы с каждым днём мы становились чище, усерднее и целеустремлённей в спасении душ.

494. Я говорю себе: «Сыном Непорочного Сердца Марии является тот, кто горит любовью и пробуждает любовь всюду, куда бы не пришёл. Тот, кто всем сердцем жаждет и стремится всеми средствами зажечь в сердцах людей огнь Божественной любви. Его ничто не страшит, он радуется в лишениях, самозабвенно трудится, с радостью принимает обиды и клевету, он веселится в мучениях и боли, которые переносит, и хвалится крестом Господа нашего Иисуса Христа. Он не заботится ни о чём ином, кроме того, чтобы следовать за Христом и подражать Ему в молитве, трудах и терпении; ищет всегда только величайшей славы Бога и спасения людей.
 

Примечания
488.1. Он сошёл с корабля в Барселоне 11 мая 1849 года.

488.2. Доктор Хайме Солер, каноник Вика, секретарь капитула и ректор семинарии; епископ Теруэла (1849), канонизированный одновременно со Святым Кларетом. Умер в 1851 году.

488.3. Доктор Хайме Пассарелл, секретарь генерального викария Вика и профессор богословия; позже каноник.

488.4. После нескольких попыток основания под разными названиями, наконец была создана эта ассоциация священников, живущих общиной, чтобы полностью отдаваться апостольскому служению слову Божию. Выбранное ими название «Сыновья Непорочного Сердца Марии» объясняется тем влиянием, которое оказало на его жизнь и апостольское служение с 1847 года Братство Сердца Марии, созданное при церкви Богоматери Победы в Париже. «Сердце Марии» — центр сути Марии: Матери Христа, переполненной любовью. «Непорочное» для Святого является апостольским символом, провозглашающим действия Бога, желающего победить род искусителя через род Женщины. Пророчества, изложенные в Книге Бытия и Апокалипсисе, являются изложением всей деятельности Святого. «Сыновья» — христианское и богословское деяние в отношении Девы.

489.1. Монастырь Мерсед в те времена использовался под помещения городского суда, а до этого там была тюрьма, с тех пор, когда монастырь был отнят у монахов-мерседариев.

489.2. Отец Эстебан Сала (1810-1858) возглавил правление Конгрегации после Кларета. Святой высоко ценил его «за то, что у него единый со мной дух» (Epistolario…, carta 584).

— Отец Хосе Шифре (1817-1899), был третьим Генеральным Настоятелем, основал общины Сыновей во Франции, Африке и Америке.

— Отец Доминго Фабрегас (1817-1895), всю свою жизнь посвятил приходским миссиям и духовным упражнениям.

— Отец Мануэль Виларо (1816-1852), сопровождал Основателя на Кубу в качестве секретаря.

— Отец Хайме Клотет (1822-1898). Начата его беатификация. Был преданным другом Святого Основателя и его вторым биографом.

489.3. С первого дня Упражнений он прислуживал братьям во время еды. Он ухаживал за больными отцами Доминго Фабрегасом и Мариано Агиларом.

490.1. Сохранилась рукопись с черновиком этой первой проповеди и всех Упражнений (См. J. M. Lozano, Constituciones y textos, p. 563 y ss.).

490.2. К тому времени уже скончались отец П. Виларо и отец Сала.

494.1. Этот параграф — синтез духа Святого Кларета. Его ещё называют «портретом миссионера». Святой хотел, «чтобы каждый миссионер переписал и носил его с собой». Существует ещё один автограф, также с некоторыми вариантами: «Напоминание, которое Антонио Кларет часто повторяет себе. «Сыном Непорочного Сердца Марии является тот, кто горит любовью и пробуждает любовь всюду, куда бы не пришёл. Тот, кто всем сердцем жаждет и стремится всеми средствами зажечь в сердцах людей огнь Божественной любви. Его ничто не страшит, он радуется в лишениях, самозабвенно трудится, с радостью принимает обиды и клевету, он веселится в мучениях и боли, которые переносит, и хвалится крестом Господа нашего Иисуса Христа. Он не заботится ни о чём ином, кроме того, чтобы следовать за Христом и подражать Ему в молитве, трудах и терпении; ищет всегда только величайшей славы Бога и спасения людей» (См. Escritos…, p. 328, nota 259).
 

ГЛАВА XXXV. О НАЗНАЧЕНИИ И ПРИНЯТИИ АРХИЕПИСКОПАТА В САНТЬЯГО-ДЕ-КУБА

495. Я был напуган этим назначением и не хотел принимать его, считая себя неспособным и недостойным столь высокого звания; для этого у меня не было ни особых умений, ни добродетелей; подумав затем более взвешенно, я решил, что хоть у меня бы хватило и знаний и добродетелей, но я не должен был оставлять «Религиозный Книжный Магазин» и зарождавшуюся Конгрегацию.1 Я упорно отклонял все обращения Папского Нунция Его Высокопреосвященства архиепископа Брунелли2 и сеньора министра юстиции Лоренцо Аррасолы.3 Поняв, что им не удастся добиться от меня согласия, они обратились к епископу Вика, которому я беспрекословно подчинялся. Он и распорядился, чтобы я принял это назначение.4

496. Это распоряжение потрясло меня; с одной стороны я не осмеливался принять его, а с другой стороны мне хотелось быть послушным. Я упросил епископа разрешить мне провести несколько дней в молитвах, прежде чем ответить, и он позволил мне. Одновременно с этим я собрал отцов Хайме Солера, Хайме Пассарелла, Педро Бака и Эстебана Салу, образованных и добродетельных священников, которым я доверял и обратился к ним с просьбой просить Бога, ожидая чтобы благодаря Его милости в последний день моего уединения мне бы сказали, как мне поступить: либо принять это назначение, как велел епископ, либо решительно не соглашаться с ним. Наступил назначенный день. Посовещавшись между собой, мои друзья решили, что на то воля Божия, чтобы я принял это предложение. Я согласился с этим решением и принял предложение 4 октября, через два месяца после назначения.

497. После принятия королевского решения о назначении моей незначительной персоны, незамедлительно были выполнены формальности, и документы были отправлены в Рим. Между тем я занимался своими обычными делами: проводил упражнения для священников, студентов, монахинь и простых людей. В те дни я провёл упражнения для священников из Хероны, а также выполнил миссию в городе, каждый день проповедуя с балкона приходского дома для огромного количества людей, собиравшихся на площади, парадной лестнице и паперти собора, прилежащих улицах. Помимо этого люди размещались на балконах, окнах и плоских крышах соседних домов.1

498. В эти дни Господь Наш Бог научил меня некоторым специальным вещам ради Его большей славы и благодати душ.1 О моём назначении было объявлено официально, из Рима в Мадрид пришли буллы, а из Мадрида их привезли в Вик отцы Фермин де ла Крус и Андрес Новоа, замечательные священники. Между тем во время духовных упражнений я занимался приготовлением, написал план действий после моего назначения;2 так, приготовившись и настроившись, я принял посвящение, состоявшееся в Вике, как расскажу об этом в третьей части, уповая на волю Бога.
 

Примечания
495.1. В письме к Нунцию он приводит другую причину, которая раскрывает для нас его душевные качества: «Так я привязан к одной только конкретной архиепархии, когда мой дух отдан всему миру: даже в этой маленькой точке земного шара я не смогу проповедовать столько, сколько бы мне хотелось, потому что я своими собственными глазами видел, сколькими делами приходится заниматься архиепископу» (Epistolario, carta 95).

495.2. Монсеньор Джованни Брунелли (1795-1861), нунций в Мадриде (1847), кардинал (1853), префект Конгрегации по вопросам воспитания и член Государственного Секретариата (1853-1861).

495.3. Лоренцо Аррасола (1797-1873), глава партии умеренных, семь раз был министром юстиции, одновременно исполняя обязанности уполномоченного по церковным вопросам, трижды возглавлял правительство.

495.4. В письме от 1 октября 1849 года говорится: «… в молитве я посоветовался об этом деле с Девой Монтсеррат и приказываю принять эту архиепархию…»

497.1. От 5 и 6 апреля.

498.1. В эти дни он держал в руках решения наиважнейших вопросов: о консолидации его конгрегации, о «Книжном Религиозном Магазине», о редактировании Конституции Конгрегации Сестёр Кармелиток Милосердия; организации будущего апостолата на Кубе (См. Epistolario, carta 120).

498.2. В сентябре он проводил духовные упражнения для священнослужителей Вика. Между участниками упражнений был и отец Солер, который готовился к рукоположению одновременно со Святым. Должно быть во время этих упражнений он и составил план жизни (См. Escritos…, p. 537).