 |
|||||||||||||||||||
|
|||||||||||||||||||
 |
|||||||||||||||||||
|
Идите по всему миру Euntes in mundum Апостолическое послание (в ознаменование 1000-летия Крещения Киевской Руси) Иоанн-Павел II
ОГЛАВЛЕНИЕ I. Соединенные в благодати церковных Таинств II. Когда пришла полнота времени... IV. Устремленность к полному общению V. Единство Церкви и единство европейского континента VI. Соединенные в радости тысячелетия Крещения Руси с Марией - Матерью Иисуса I. Соединенные в благодати церковных Таинств 1. Идите по всему миру, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа (ср. Еванг. от Матфея, гл. 28, ст. 19; Еванг. от Марка, гл. 16, ст. 15). Католическая Церковь обращается своим ликом к находящимся в Риме гробницам святых апостолов Петра и Павла, желая выразить Богу Единому и Троичному свою глубокую благодарность за то, что тысячу лет тому назад эти слова Спасителя воплотились на берегах Днепра, в Киеве - столице Руси. Действительно, подобно княгине Ольге и князю Владимиру, жители этого града были посредством таинства крещения "привиты" ко Христу. Подражая моему блаженной памяти предшественнику, Пию XII, который пожелал торжественно отпраздновать 950-летний юбилей Крещения Руси(1), и я хочу настоящим Посланием восславить и возблагодарить неизреченного Бога - Отца и Сына и Святого Духа, призвавшего к вере и благодати многие народы и нации, дочери и сыны которых восприняли христианское достояние того крещения, что было совершено в Киеве. В восточных регионах европейского континента таковые принадлежат прежде всего к народам русскому, украинскому и белорусскому. Благодаря деланию Церкви, получившей начало при крещении в Киеве, это наследие перешло за Урал, ко многим народам Северной Азии, вплоть до Тихоокеанского побережья и даже еще дальше. Поистине "по всей земле прошел голос их, и до пределов вселенной слова их" (Посл. к римлянам, гл. 10, ст. 18). Мы воздаем благодарность Духу, ниспосланному в день святой Пятидесятницы, за это великое распространение христианского достояния, которое началось в год Господень 988-й, и желаем сосредоточить наше внимание прежде всего на спасительной тайне самого крещения. Оно есть, как учит Господь Иисус Христос, таинство возрождения "от воды и Духа" Святого (см. Еванг. от Иоанна, гл. 3, ст. 5) и вводит человека, усыновленного Богом, в вечное царство. И святой Павел говорит о "погребении в смерть" Искупителя, дабы "воскреснуть" вместе с Ним для новой жизни в Боге (ср. Посл. к римлянам, гл. 6, ст. 4). Таким образом, когда для восточных славян, населявших Великое княжество Киевской Руси, наступила полнота времен (ср. Посл. к га-латам, гл. 4, ст. 4), они вошли в воды святого крещения и вверили себя спасительному замыслу Божьему. Они услышали весть о "великих делах Божиих", и, как некогда в Иерусалиме, наступила также и для них Пятидесятница (ср. Деяния апостолов, гл. 2, ст. 37-39). Погрузившись в воды крещения, они опытно познали "возрождающее омовение" (Поел. к Тимофею, гл. 3, ст. 5). В византийском богослужении необычайно выразительна древнейшая молитва на освящение крещальной воды, которую восточное богословие отождествляет с водами Иордана; подобно тому как это делали обитатели Иудеи и Иерусалима (ср. Еванг. от Марка, гл. 1, ст. 4), в эти воды вступил Спаситель людей, дабы получить крещение покаяния: "И даждь ей благодать избавления, благословение Иорданово: сотвори ю нетления источник... ...Ты, Господи, Владыко всех, покажи воду сию, воду избавления, воду освящения, очищение плоти и духа (ср. 2 Посл. к коринфянам, гл. 7, ст. 1), ослабу уз, оставление прегрешений, просвещение душ, баню пакибытия (ср. Посл. к Титу, гл. 3, ст. 51, обновление Духа (ср. там же), сыноположения дарование (ср. Посл. к римлянам, гл. 8, ст. 15), одеяние нетления, источник жизни (Псалом 36(35) ст. 10). Явися, Господи, на водей сей, и даждь претворитися в ней крещаемому (или крещаемей), во еже отложити убо ветхого человека... облещися же в новаго, обновляемаго по образу создавшаго его (или ю), да быв сраслен (или сраслена) подобию смерти Твоея крещением, общник (или общница) и воскресения будет: и сохранив (или сохранивши) для святаго Твоего Духа, и возрастив (или возрастивши) залог благодати, приимет почесть горняго звания, и сопричется перворожденным написанным на небеси, в Тебе Бозе и Господе нашем Иисусе Христе"(2). Те, кто был далече, через крещение вошли в тот животворный круг, где Пресвятая Троица - Отец, Сын и Дух Святой - отдает себя человеку, творит в нем сердце новое, свободное от греха и проникнутое сыновним послушанием вечному замыслу любви. Одновременно эти народы и каждый принадлежавший к ним человек вошли в великую семью - Церковь: здесь они смогли участвовать в святой Евхаристии, внимать Слову Божьему и свидетельствовать о нем, жить в братской любви и преломлять духовные блага, ими делиться. Все это находило символическое выражение в древних обрядах, когда вновь крещенные, облаченные в белые одеяния, составляли процессию и направлялись из крещальни к верным, собравшимся в храме. Шествие это приобщало новокрещенных к литургической жизни и одновременно символизировало их вхождение в евхаристическую общину Церкви, которая есть Тело Христово(3). 2. С сердцем, проникнутым этим духом и этими чувствами, мы желаем принять участие в праздновании тысячелетия крещения Киевской Руси, разделить радость всех тех, кому это событие дорого и близко. Поминая это событие, мы созерцаем его очами веры, ибо в этом именно заключается образ мышления Церкви Христовой. Крещение Руси явилось событием огромной важности. Слова пророка Иеремии "(Господь сказал:) любовью вечною Я возлюбил тебя и потому простер к тебе благоволение" (гл. 31, ст. 3) полностью осуществились в новых народах и на новых землях - родине этих людей. Киевская Русь вступила в область спасения, сама стала землею избавления. Ее крещение породило новую волну святости. В рамках посланнического делания Церкви крещение это стало знаменательным моментом, новым этапом в развитии христианства: Единая Кафолическая Церковь обращает свой взор на это событие и духовно участвует в радости наследников этого крещения. Воздадим благодарность милосердному Богу - Единому в Пресвятой Троице, Богу живому, Богу отцов наших; воздадим благодарность Богу - Отцу Иисуса Христа и Самому Христу, который в таинстве святого крещения дарует Духа Святого разуму и сердцу человеческому. Воздадим благодарность Богу за его спасительный замысел любви; мы благодарим Его за то послушание, какое оказали Ему народы, нации, земли и континенты. Послушание это было обусловлено историческими, географическими и чисто человеческими обстоятельствами. И это вполне естественно. Ученые должны исследовать и углублять различные политические, социальные, культурные и экономические аспекты, свойственные принятию христианской веры. Да, мы знаем и подчеркиваем, что, когда Христа принимают в силу веры, а его присутствие чувствуется в общине и в личной жизни, тогда во всех областях человеческого существования произрастают обильные плоды. Действительно, животворящая связь со Христом не есть некий придаток к жизни, ее излишнее украшение; наоборот - эта связь есть окончательная истина бытия. И в силу самого этого факта каждый человек призван участвовать в плодах Искупления Христова, в самой Его жизни. С чувством величайшего благоговения склоняемся мы перед этой тайной и спустя тысячу лет созерцаем ее глубину и силу, которые раскрылись сначала в тех, кто были "главными действующими лицами" в Крещении Руси, а затем в каждом из тех, кто последовал за ними и воспринял в крещении всеосвящающую мощь Параклета.
II. Когда пришла полнота времени... 3. "Когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего (Единородного), Который родился от жены" (Посл. к Галатам, гл. 4, ст. 4). Полнота времени исходит от Бога, но ее подготавливают люди и она приходит для людей и посредством людей. Это действительно для "полноты времени" в общем плане домостроительства спасения, которое - даже и оно! - обусловлено человеческим фактором и обладает своей конкретной историей. Однако это действительно и для периода, когда отдельные народы достигают ворот спасительной веры - для их "полноты времени". Тысячелетие Крещения и обращения Руси также имеет свою особую историю. Процесс христианизации отдельных народов и наций - сложное явление, требующее длительного времени. На территории Руси христианизация была подготовлена первыми миссионерскими попытками, которые в девятом веке(4) были осуществлены Константинопольской Церковью. Затем, в десятом веке, христианская вера начала проникать в эти края благодаря миссионерам, которые приходили не только из Византии, но также от соседей - западных славян, совершавших литургию на славянском языке и пользовавшихся обрядом, созданным святыми Кириллом и Мефодием; также в дело христианизации Руси внесли свою лепту и миссионеры латинского Запада. По свидетельству древней, так называемой Несторовой, летописи ("Повесть временных лет"), в 944 году в Киеве существовала церковь во имя пророка Илии(5). В этой уже подготовленной среде княгиня Ольга свободно и на глазах у всех крестилась около 955 года; обеты, данные при крещении, она сохраняла до конца жизни. Есть предание, что в 957 году, во время пребывания княгини в Константинополе, Патриарх Полиевкт будто бы обратился к ней с как бы пророческим приветствием: "Благословенна ты между женами русскими, что возлюбила свет и отвергла мрак: благословлять тебя будут сыны русские до последнего рода"(6). Однако Ольге не была дана радость увидеть христианином своего сына - Святослава. Христианские заветы княгини Ольги воспринял ее внук - князь Владимир, который и стал главным действующим лицом в крещении 988 года: он принял христианскую веру и содействовал окончательному и бесповоротному обращению народа Руси. Владимир и новообращенные русские люди прониклись красотой литургической и духовной жизни Константинопольской Церкви(7). Таким образом, новая - Русская - Церковь восприняла от Константинополя целостное наследие христианского Востока и все богатства, накопленные им в областях богословия, литургии, духовности, церковной жизни и искусства. Вместе с тем византийский характер этого наследия с самого начала приобрел некое новое измерение: славянские язык и культура образовали новый контекст того, что до сих пор находило собственно византийское выражение в столице Восточной империи, а также на всей территории, которая на протяжении столетий объединилась вокруг нее. Слово Божие и сопутствующая ему благодать достигли восточных славян в наиболее близкой им - с точки зрения культурной и географической - форме. Восприняв Слово и исполнившись послушания веры, эти славяне пожелали в то же время выразить ее в свойственных им формах мысли и на собственном языке. В результате осуществилось своеобразное насаждение Евангелия и христианства в славянской среде, которое продолжило великие деяния святых Кирилла и Мефодия; ведь эти святые принесли христианство в его славянской форме в Великую Моравию, а их ученики - народам Балканского полуострова. Так случилось, что Святой Владимир и обитатели Киевской Руси приняли крещение из Константинополя - наиболее крупного центра христианского Востока; благодаря этому молодая Русская Церковь приобщилась к обширнейшему византийскому наследию, то есть к накопленным в Византии сокровищам веры, церковной жизни и культуры. Широкие массы восточных славян сразу же обрели доступ к этому наследию и смогли без труда освоить его, ибо от начала этому благоприятствовало дело святых Солунских братьев. Священное Писание и богослужебная литература были принесены из религиозно-культурных очагов тех славян, которые усвоили литургический язык, созданный Фессалоникийскими братьями. Владимир был проникнут заботой о благе Церкви и ее делании. В качестве литургического языка он избрал не греческий, а старославянский язык, "соделал его действенным орудием, благодаря чему приблизил божественные истины ко всем тем, кто говорил на этом языке"(8). В этом проявились мудрость и прозорливость князя Владимира. В энциклике "Апостолы славян"(9) я писал, что святые Кирилл и Мефодий, хотя и сознавали культурное и богословское превосходство греко-византийского наследства, носителями которого они являлись, тем не менее проявили мужество и, возвещая веру, ради блага славянских народов обратились к иному языку и к иной культуре. Именно поэтому в деле крещения Руси старославянский язык стал важнейшим орудием прежде всего для евангелизации, а впоследствии для самобытного развития культурного достояния этих народов; развитие это во многом обогатило жизнь и культуру рода человеческого. Во имя верности исторической истине следует без каких-либо оговорок подчеркнуть следующее: согласно замыслу Фессалоникийских братьев в основу церковной жизни на Руси вместе со славянским языком была положена традиция Византийской Церкви - Церкви, которая тогда находилась в полном общении с Римом. По ходу своего развития традиция эта облеклась в самобытные и, быть может, неповторимые формы; этому содействовали местная культура и контакты с находящимися по соседству западными народами. 4. Итак, полнота времени для крещения народа Руси наступила в конце первого тысячелетия нашей эры, то есть тогда, когда Церковь еще пребывала неразделенной. И за это мы - все вместе - должны воздать хвалу Господу. Русь крестилась в эпоху неразделенной Церкви. И в наши дни событие это раскрывается как некое знамение, внушает надежду. Русская Церковь родилась на берегах Днепра в эпоху миссионерского подъема как на Востоке, так и на Западе; как новая дочь она вошла в лоно Матери Церкви, уже богатой иными нациями и народами и еще сохранявшей - видимым образом - неразделенность. И в этом проявилась воля самого Бога. Изначально были две Церкви - Восточная и Западная. Каждая из них развивалась согласно собственным богословским, уставным и литургическим традициям, которые, несомненно, во многом различались. И все же существовало полное общение между Востоком и Западом, между Римом и Константинополем, сохранявшими взаимные отношения. Именно эта неразделенная Церковь Востока и Запада восприняла Киевскую Церковь и оказала ей помощь. Уже княгиня Ольга обратилась к императору Оттону I с просьбой о присылке епископа; и в 961 году на Русь прибыл епископ, который должен был наставить ее на путь истинный (qui ostenderit eis viam veritatis); это был инок Адальберт Трирский. Он действительно направился в Киев; однако местное язычество оказало ему упорное сопротивление, и он не смог выполнить возложенную на него миссию"(10). Князь Владимир знал о существовании церковного и европейского единства. Поэтому он поддерживал отношения не только с Константинополем, но и с Римом; все признавали, что епископ этого града - возглавитель церковного общения. Согласно Никоновской летописи, князь Владимир и Папы той эпохи - Иоанн XV (который именно в 988 году даровал князю мощи святого Папы Климента Римского и этим ясно напомнил ему о миссии святых Кирилла и Мефодия, перенесшего эти мощи из Херсонеса в Рим) и Сильвестр II(11) - обменивались посольствами. Тот же Сильвестр II наделил Бруно Кверфуртского титулом Archiepiscopus gentium (Архиепископ народов) и послал его проповедовать Евангелие; около 1007 года Бруно Кверфуртский посетил Владимира, которого назвал "королем руссов" (rex Russorum)(12). Позднее святой Папа Григорий VII даровал королевский титул киевским князьям, о чем сообщил в Послании от 17 апреля 1075 года, адресованном "Demetrio (Isjaslaw) regi Russorum et reginae uxori eius" (Димитрию (Изяславу), королю руссов, и королеве, супруге его); эти последние отправили своего сына Ярополка в паломничество "ad limina Apostolorum" (в Рим), желая поставить свое княжество под покров Святого Петра(13). Следует обратить особое внимание на то, что Римский епископ признал суверенность, которая была приобретена княжеством Владимира; благодаря совершенному в 988 году Крещению князь Владимир сумел политически сплотить свое государство; в свою очередь это содействовало государственному развитию Руси, облегчило интеграцию народов, проживавших в ее тогдашних и будущих пределах. Владимир ввел свой народ в Церковь и приобщил свое княжество к семье христианских народов; в силу этого поистине пророческого делания он заслужил благородное наименование "Святого", "Отца" народов, родившихся внутри этого княжества. Таким образом, благодаря Крещению 988 года Киев стал тем благодатным местом, где вошли в соприкосновение различные культуры; кроме того, Киев стал своего рода вратами, через которые на Русь проникали западные духовные традиции; об этом свидетельствует культ некоторых латинских святых, почитаемых Русской Церковью. Со временем Киев превратился в важный центр церковной жизни и миссионерской деятельности с обширной областью влияния; деятельность эта распространилась на запад вплоть до Карпатских гор; охватила пространства от южных берегов Днепра вплоть до Новгорода и северных берегов Волги; докатилась до Тихоокеанского побережья и далее... Итак, Киев принял крещение и, как было сказано выше, превратился в новый центр церковной жизни. Благодаря этому центру Евангелие и благодать веры стали достоянием тех народов и земель, которые ныне связаны с Московской Патриархией, то есть с Русской Православной Церковью, и с Украинской Католической Церковью (ее полное общение с Римской кафедрой было восстановлено в Бресте).
5. Итак, Крещение Киевской Руси знаменует начало длительного исторического процесса, в ходе которого развился и распространился особый, византийско-славянский, тип христианства, характерный для той Церкви и для тех обществ и народов, которые на протяжении столетий и вплоть до наших дней полагали и продолжают полагать его в основание собственной духовной самобытности. На протяжении истории многочисленные бури пытались помутнить ясность этого самобытного духовного сознания; но именно Крещение, а также христианская культура, почерпнутая в источниках Вселенской Церкви и развитая на основе исконных местных духовных богатств, оказались теми силами, что определили его жизнестойкость. Вместе со своим народом Владимир принял Крещение, отдался спасительной силе Христовой и принял к сердцу содержащиеся в Деяниях апостольских слова апостола Петра: "Нет ни в ком ином спасения; нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись" (гл. 4, ст. 11-12). Князь Владимир принял это имя, которое "выше всякого имени", и попросил миссионеров написать его в сердцах славян Киевской Руси, дабы "всякий язык исповедал, что Иисус Христос - Господь во славу Бога Отца" (см. Посл. к филиппийцам, гл. 2, ст. 11). Но вместе с тем он усматривал в нем некий решающий элемент, необходимый для человеческого и гражданского прогресса, столь важного для существования и развития любой нации и любого государства. Именно поэтому он духовно последовал за своей бабкой - святой Ольгой - и придал окончательную и постоянную форму начатому ею деланию. Крещение Владимира Великого, а затем и его княжества имело громадное значение для духовного развития этой части Европы и Вселенской Церкви, как и для всей византийско-славянской культуры и цивилизации. Принятие Благой Вести не ограничилось введением некоего нового и ценного элемента в структуру этой самобытной культуры. Это было, скорее, внедрение семени, долженствовавшее прорасти и развиться на той земле, в которую оно было брошено, преобразить ее благодатью своего постепенного возрастания и наделить способностью приносить новые плоды. Таковы суть живые силы Царства Небесного. Оно подобно "зерну горчичному, которое человек взял и посеял на поле своем; которое, хотя меньше всех семян, но, когда вырастет, бывает больше всех злаков и становится деревом, так что прилетают птицы небесные и укрываются в ветвях его" (Еванг. от Матфея, гл. 13, ст. 31-32). Итак, благодаря славянскому языку (который стал языком богослужения) духовное наследие Византийской Церкви укоренилось в Киевской Руси; мало-помалу оно обогащалось за счет местного культурного достояния и вследствие контактов с соседними христианскими странами и все более приспосабливалось к потребностям и складу ума народов, населявших это обширное княжество. 6. Применение славянского языка облегчило взаимопонимание; он послужил средством для передачи Благой Вести Христовой и этим оказал положительное влияние на ее развитие и распространение. Через это он воспринял некий стимул для своего внутреннего преобразования и постепенного облагораживания и обрел все достоинства языка литературного. В свою очередь, это привело к тому, что он стал одним из наиболее важных факторов, определяющих культуру целой нации, ее самобытность и духовную силу. На территории Руси процесс этот оказался по-настоящему устойчивым и принес обильнейшие плоды. В силу этого христианство смогло ответить на человеческое устремление к истине, знанию и автономному развитию, основанному на евангельском вдохновении и динамизме Божественного Откровения. Благодаря Кирилло-Мефодиеву деланию здесь произошла встреча между Востоком и Западом, а древнее наследие соединилось с некими новыми ценностями. Различные элементы христианского достояния вошли в жизнь и культуру этих народов, стали источником вдохновения для литературного, философского, богословского и художественного творчества, родили своеобразнейшую форму европейской и даже общечеловеческой культуры. Вселенский масштаб проблем отдельных личностей и различных обществ, поставленных в литературе и искусстве этих народов, еще и в наши дни вызывает во всем мире чувство неизменного восхищения. Вселенскость эта коренится в христианском жизнепонимании, зиждется на нем; она послужила для славянских народов тем прочным основанием, что определило свойственный им образ мышления и художественного выражения, раскрывшийся в их созерцании человека, его проблем и его судьбы. На протяжении столетий восточные славяне вносили в это общее достояние, в это общее благо свою самобытную лепту; этому содействовали прежде всего их духовная жизнь и благочестие. Римская Церковь относится к этому вкладу с тем же уважением и с той же любовью, какие она питает к богатому наследию всего христианского Востока. Восточные славяне создали свою историю, духовность, литургические традиции и уставные правила; и все это находится в полной гармонии с традицией Восточных Церквей; также они разработали некие приемы богословского размышления о Богооткровенной истине, которые отличаются от тех, что распространены на Западе, и в то же время их дополняют. 7. Второй Ватиканский Собор с большим вниманием рассмотрел все это. Действительно, в "Постановлении об экуменизме" среди прочего говорится: "Также не следует забывать, что Восточные Церкви изначально обладают сокровищницей, из которой Западная Церковь почерпнула многие элементы богослужения, духовного предания и канонического права"(14). Множество плодотворных, побуждающих к размышлению идей содержится в тех частях этого соборного декрета, где речь идет о литургическом богатстве и духовной традиции Восточной Церкви: "Всем известна та любовь, с какой восточные христиане совершают святое богослужение, прежде всего Евхаристию - источник жизни Восточной Церкви и залог будущей небесной славы. Благодаря этому верные, находящиеся в единении с епископом, обретают доступ к Богу Отцу - через его Сына, Воплощенного Логоса, умершего и прославленного в излиянии Духа Святого. Таким образом они входят в общение с Пресвятой Троицей и становятся "причастниками Божеского естества" (2 Посл. Петра, гл. 1, ст. 4). Итак, Церковь Божия созидается и возрастает через совершение Господней Евхаристии в этих отдельных Церквах, а общение между ними выражается в совместном служении"(15). Кроме того, богословские предания восточных христиан "глубоко укоренены в Священном Писании" и "развиваются и выражаются в литургической жизни, питаются живым апостольским преданием и творениями восточных Отцов и духовных авторов; они направляют к праведному укладу жизни, иначе говоря - к целостному созерцанию христианской истины"(16). Духовность восточных славян особым образом свидетельствует о плодотворности встречи человеческого духа с христианскими тайнами; и духовность эта постоянно оказывает спасительное воздействие на сознание всей Церкви. Восточные христиане глубоко чтут Страсти Христовы, являют духовную чуткость к тайне страдания, сопряженного с искупительной силой Креста Господня. Все это заслуживает особого упоминания. Быть может, воспоминание о мученической кончине сыновей Владимира - Бориса и Глеба, которые погибли от руки своего брата Святополка, как-то содействовало возникновению такого рода духовности(17). Подобная духовность с наибольшей полнотой раскрывается в прославлении, воздаваемом "сладчайшему" Господу нашему Иисусу Христу, пребывающему в тайне страдания и "кенозиса", которые Он через Воплощение и крестную смерть соделал своими (ср. Посл. к Филимону, гл. 2, ст. 5-8). Кроме того, она, эта духовность, в литургии просвещается светом воскресшего Христа; в некотором смысле она была предварена величественным преображением на горе Фавор; все его сияние полностью раскрылось в тот день, когда в Пятидесятницу, через огненные языки Духа, сошедшего на апостолов, миру была явлена слава воскресения. Подобный опыт есть неизменное достояние каждого, кто принял святое крещение. В данном контексте невозможно не вспомнить тех христиан, которые жили и живут во всех этих краях и которые на протяжении тысячи лет столь часто обретали в смерти и воскресении Христа силу и поддержку и свидетельствовали о своей верности Евангелию не только праведностью своего повседневного существования, но и мужеством в страданиях, а зачастую - своей кровью' Этот образ "кенозиса", или самосовлечения, Христова (воспринятый и осознанный Киевской Церковью) наложил глубокую печать на сердце восточных христиан; образ этот был и остается для них источником великой силы, поддерживающей их в многообразных испытаниях, с которыми они сталкиваются на своем жизненном пути. 8. Невозможно переоценить роль монашества в деле упрочения Церкви и насаждения христианства в культурной среде восточных славян (как, впрочем, и во всей Восточной Церкви). Уже сравнительно рано Киев прославился знаменитой Печерской лаврой, которая была основана преподобными Антонием (+ 1073) и Феодосием (+ 1074). Поэтому не случайно инок, а особенно "старец" рассматривался в качестве духовного водителя как великими русскими писателями, так и простыми крестьянами. Монастыри были центрами литургической, духовной, общественной и даже экономической жизни. Князья обращались к монахам как к советникам, судиям, учителям и политическим посредникам. Слова "культ" и "культура" имеют общий корень. Также и в среде восточных славян христианский культ способствовал исключительному развитию культуры во всех ее проявлениях. Здешнее религиозное искусство пронизано глубокой духовностью и высоким мистическим вдохновением. Кто в мире не знает сегодня знаменитых и почитаемых икон Восточных Церквей? Или восходящих к XI столетию великолепных соборов Святой Софии в Киеве и Новгороде? А что уж говорить о храмах и монастырях, столь характерных для пейзажа этих земель! Литература Древнего Киева носит прежде всего религиозный характер. Новые церковные гимны и песнопения, созданные здесь, коренятся в изначальных формах местной музыкальной традиции. Не следует забывать и о том, что первые школы на Руси возникли именно в XI веке. Все это, пусть и кратко упомянутое, неопровержимо свидетельствует об исключительном религиозном и культурном расцвете, который был порожден Крещением Киевской Руси. Весьма знаменательно следующее замечание Второго Ватиканского Собора: "Церковь... ни в чем не умаляет земные богатства любого народа; напротив, она воспринимает все лучшее, что есть в богатствах, ресурсах и жизненных обычаях народов, служит им; и воспринимая она очищает, укрепляет и возвышает все это"!(18)
IV. Устремленность к полному общению 9. Выше я подчеркнул, что Крещение Руси совершилось в эпоху, когда уже развились две формы христианства: восточная (связанная с Византией) и западная (связанная с Римом); вместе с тем Церковь продолжала оставаться единой и неразделенной. Ныне в нас, празднующих тысячелетие Крещения восточных - киевских - славян, данное наблюдение может лишь еще более усилить стремление к полному единству во Христе этих Церквей Сестер, желание приложить к тому новые усилия и совершить новые благоприятствующие этому шаги. Юбилей этот - не только историческое воспоминание и повод для подготовки различных научных трудов и подведения всякого рода итогов; вместе с тем и прежде всего он, этот юбилей, побуждает нас обратить наши пастырские и экуменические чувства от прошлого к будущему, углубить наше печалованье об единстве и усилить нашу молитву. Да, сегодня более чем когда-либо исполненные решимости обрести общение и разделить евхаристическую трапезу (несмотря на трудности, порожденные вековыми недоразумениями), обе Церкви, Церковь Католическая и Церковь Православная, в этот тысячелетний юбилей с особым вниманием и надеждой обращают свой взор на всех дочерей и сыновей Святого Владимира. С другой стороны, постепенное восстановление гармонии между Римом и Константинополем, равно как и с Церквами, которые продолжают сохранять полное общение с этими центрами, не может не оказать положительного воздействия - особенно сегодня! - на православных и католических наследников совершенного в Киеве Крещения. (И здесь невольно вспоминаешь о многочисленных двусторонних встречах, богатых обетованиями, ибо на них происходил подлинный, питаемый столь различными и столь плодотворными традициями обмен духовными дарами.) И быть может, воспоминание об этом событии, положившем начало их новой жизни - жизни в Духе Святом, поможет, с помощью Божьей, приблизить час их полного примирения, час "лобзания мира" - мира, который они преломят как плод некоего зрелого решения, рожденного в свободе и добром произволении того изначального Духа, что животворил неразделенную Церковь, хранящую печать христианского гения святых Кирилла и Мефодия. Великое благо обретет весь Народ Божий, если православные и католические наследники совершенного в Киеве Крещения вновь проникнутся благодатью изначального общения, сообщат христианам нашего времени содержащуюся в нем экуменическую весть, примут вызов и призовут их ускорить движение к желанной цели - к тому полному единству, которого желает сам Христос! Помимо прочего, это оказало бы благое воздействие и на тот процесс разрядки в гражданской области, который вызывает столько надежд у всех тех, кто созидает мирное сосуществование на земле. 10. Также и Вселенскость и Поместность суть два существенных источника жизни Церкви: общение и различие, традиция и новые времена, древние христианские земли и новые народы, обретающие доступ к вере. Церковь умеет быть единой и вместе с тем, так сказать, дифференциальной. Воспринимая единство (ср. Еванг. от Иоанна, гл. 17, ст. 21-23) как изначальный принцип, она обретала различные формы в разных частях мира. Это относится прежде всего к Церкви Западной и Церкви Восточной в эпоху, когда еще не было положено начало их постепенному удалению друг от друга. Второй Ватиканский Собор говорит об этой эпохе следующее: "На протяжении многих веков Церкви Востока и Запада следовали своими особыми путями; и все же они были объединены братским общением в вере и в тайнодейственной жизни; с общего согласия Римский престол выступал в качестве посредника всякий раз, когда возникали вероучительные или уставные разногласия"(19). Обе Церкви сохранили неповрежденным наследие апостольской веры даже после того, как было нарушено целостное общение между ними. Несмотря на сохранявшуюся напряженность, вселенскость и многообразие форм продолжали обогащаться взаимными бесценными дарами. Второй Ватиканский Собор постиг эту реальность и выступил с некой инициативой, ознаменовавшей наступление нового этапа в экуменизме. Эта новая деятельность уже начинает приносить многообещающие плоды. Соборное Постановление об экуменизме, уже не раз цитировавшееся здесь, есть выражение той любви и того уважения, какие Католическая Церковь питает к богатому наследию христианского Востока; в Постановлении раскрывается самобытность, инакость и в то же время законность этого наследия. В частности, в нем говорится: "Изначально Церкви Востока жили по собственным правилам, которые были узаконены святыми Отцами и Поместными и даже Вселенскими Соборами. Различие образа жизни и обычаев отнюдь не противоречит единству Церкви (об этом говорилось выше); оно даже увеличивает ее красоту и есть ценное подспорье в деле осуществления возложенной на нее миссии; поэтому, дабы убрать всякие сомнения, Священный Собор провозглашает: проникнутые сознанием того единства, что необходимо для всей Церкви, Восточные Церкви способны управляться на основе собственных уложений, ибо они, эти уложения, наиболее соответствуют характеру членов этих Церквей и лучше всего содействуют их душевному благу"(20). Постановление ясно раскрывает особую дисциплинарную автономность, какой пользуются Восточные Церкви: эта автокефальность не есть следствие привилегий, дарованных Римской Церковью, но вытекает из тех законов, какими с апостольских времен обладают эти Церкви. 11. В эпоху постоянно развивающегося и углубляющегося диалога между Церквами и церковными Общинами, накануне торжеств, посвященных тысячелетию Крещения Руси, которое вызывает в нас чувство некоего великого печалованья, ибо напоминает о Неразделенной (включающей все Поместные Церкви Востока и Запада) Церкви, а также о пламенной молитве Христа на Тайной Вечери - молитве об единстве всех верующих (ср. Еванг. от Иоанна, гл. 17, ст. 20-23), - настойчиво повторим еще раз: полное единство есть дар, для стяжания которого недостаточно одних - хотя и столь необходимых и обусловливающих столь многое - человеческих усилий. Грех вошел в мир одним человеком, однако "благодать Божия и дар по благодати одного человека, Иисуса Христа, преизбыточествуют для многих" (Посл. к римлянам, гл. 5, ст. 12, 15). Постоянное пребывание "в учении апостолов, в общении и преломлении хлеба и в молитве" (Деяния, гл. 2, ст. 42) - дар Божий, ибо представляет собой новый образ человеческого существования. Это и есть полное "совместное пребывание" в Пресвятой Троице. Первичный источник такого общения - благодать святого крещения: через крещение мы входим в единство распространенной по всему миру Церкви - в единство, которое пожелал и создал Христос; на протяжении первых десяти веков, несмотря на различия и трудности, единство это в общем и целом оставалось живым; мы входим в единство, о котором ныне свидетельствует Крещение Руси. Да вернутся все христиане к этому единству и образуют человеческую общину, которая, пребывая в полном общении со Христом, предложит всем членам рода человеческого это принадлежащее им богатство! Да дарует нам это Дух Святой, Податель неисчислимых благ, благодаря которым отдельные люди и человеческие общины входят в общение со Христом! В Нем, в Духе Святом, жизнь Церкви обретает глубину и неожиданный размах. Живое, опытное познание присутствия Параклета, стремление стяжать его дары есть характерная особенность восточной традиции, чье глубокое пневматологическое учение составляет бесценное достояние всей Церкви. Именно в таком свете мы видим развитие многообразных, разветвленных и плодотворных контактов, которые свидетельствуют - в этот послесоборный период - о нашем общем стремлении действенно исполнить волю Бога, раскрывающуюся в его Духе. Богатейший опыт полного и целостного общения, накопленный в первом тысячелетии, хотя и преданный забвению на протяжении стольких веков, - пусть будет он для нас и для нашего экуменического делания светом, ободрением и неизменной опорой!
V. Единство Церкви и единство европейского континента 12. Продвигаясь по путям экуменизма, Католическая Церковь обращает взор на посланническое делание святых Фессалоникийских братьев (речь об этом шла в нашей энциклике "Апостолы славян"). Их делание характеризуется неким "экуменическим профетизмом", хотя действовали они в эпоху, когда христианский мир оставался еще неразделенным. Начало их миссии было положено на Востоке, но последующее ее развитие раскрыло их связь с Римом, с престолом Петра. Сегодня мы более глубоко постигаем свойственное святым братьям апостольское переживание общения (koinonia) в Церкви, ведь мы живем в эпоху возрастающего печалованья о всеобщем христианском единстве и экуменического диалога. Кирилл и Мефодий предчувствовали, что новые Церкви столкнутся с расхождениями и все более обостряющимися спорами и должны будут спасти и укрепить целостное и видимое общение единой Церкви. И действительно, Церкви эти родились на земле, запечатленной самобытностью различных населявших ее народов, их культурами; но в то же время они, Церкви, должны были, согласно воле Божественного Основателя, сохранять между собой сущностное единство. Поэтому-то Церковь, родившаяся в результате творческих усилий святых Кирилла и Мефодия, несла на себе как бы отпечатанное особое знамение экуменического призвания, которое с такой силой раскрылось в них. Именно таким духом была отмечена в своем рождении также и Церковь Киева (об этом мы говорили выше). В 1980 году, почти в начале нашего понтификата, нам была дана радость провозгласить Покровителями Европы - .наряду со святым Бенедиктом - святых Кирилла и Мефодия. У Европы христианская сущность; ее корни пронизаны христианским духом. Две формы великой традиции Церкви, западная и восточная, две формы культуры дополняют друг друга, как два "легких" единого организма(21). Таков выразительный урок прошлого. Таково наследие народов, населяющих наш континент. Можно было бы сказать, что оба течения, восточное и западное, одновременно стали первыми великими формами насаждения веры в конкретных культурных средах; в этих формах единая и неделимая полнота, которую Христос доверил Церкви, нашла свое историческое выражение. В различных народных европейских культурах и на Востоке, и на Западе, в музыке, литературе, изобразительном искусстве и архитектуре, как и в образе мышления, течет своего рода "лимфа", исходящая из единого истока. 13. И сегодня, в конце XX века, это наследие становится своего рода пробным камнем для христианской совести, настоятельным призывом к подлинному единству. Ныне в душах человеческих присутствует истинное стремление к единству, что предвосхищает мирное - являющееся всеобщим благом - сосуществование народов. Стремление это охватывает сознание граждан, пронизывает политику и экономику. Христиане должны сознавать религиозные и моральные истоки этого призыва: Христос "есть наш мир, соделавший из обоих одно и сокрушивший стоящую посреди преграду, то есть вражду" (Поcл. к ефессянам, гл. 2, ст. 14). Через Христа Бог "примирил нас с собою... дал нам слово примирения" (2 Посл. к коринфянам, гл. 5, ст. 18). Эта реальность, это делание Христа особым образом отражается ныне в живом печаловании человечества об единстве и вселенском братстве. Идущий из прошлого Европы призыв, жажда единства и мира, желание преодолеть различные преграды и устранить противоречия - все это становится животворным знамением нашего времени. Истинный мир может существовать лишь на основе такого процесса объединения, при котором каждый народ может избирать - в духе свободы и истины - пути собственного развития. Однако такого рода процесс невозможен, если не существует согласия относительно изначального и основоположного единства, которое выражается в различных - не антагонистических, но взаимно дополняющих - формах, которые нуждаются друг в друге и ищут одна другую. Поэтому-то мы глубоко убеждены, что путь к истинному миру можно неким превосходным образом "выпрямить" для ума, совести и сердца людей: сделать это можно благодаря присутствию и служению того живого знамения, каким по своей природе является Церковь - Церковь, послушающаяся Христу и сохраняющая верность своему призванию. Мы выражаем полное доверие всем людям, которые следуют мирными стезями терпеливого диалога, соглашения, взаимного понимания и уважения и усиливаются устранить все то, что служит причиной напряженности и конфликтов. Особое попечение о мире во всем мире - вот призвание Европы, рожденной в христианском духе и утвержденной на христианских основаниях. Во многих регионах земного шара отсутствует прочный мир или же он находится под тяжкой угрозой. Поэтому европейский континент нуждается в постоянном и согласованном сотрудничестве со всеми народами - ради мира и блага, на какие каждый человек и каждая человеческая община имеют священное право.
VI. Соединенные в радости тысячелетия Крещения Руси с Марией - Матерью Иисуса 14. События и тайны, о которых мы вкратце напомнили в настоящем Послании, рассматриваемые и осмысливаемые в свете указаний Второго Ватиканского Собора и в исторической перспективе тысячелетия Крещения Руси, - для всех нас источник радости и утешения в Духе Святом. Крещение Киевской Руси имеет важное значение в истории евангелизации и человеческой культуры. Именно этим объясняется наше желание привлечь к этому событию внимание всей Католической Церкви, призвать всех верных к общей молитве. Римская Церковь, созданная на основе апостольской веры Петра и Павла, с великой радостью созерцает тысячелетие Крещения Руси и все те плоды, что были обретены целыми поколениями: плоды веры, жизни, единства и исповедничества - вплоть до гонений и мученичества, согласно пророчеству самого Христа. И мы присоединяемся к Народу Божьему - к простым верующим и пастырям, которые живут и трудятся на этих землях, тысячу лет тому назад освященных "банею крещения", и вместе с ними - духовно - принимаем участие в торжествах Тысячелетия. В радости этого праздника мы объединяемся со всеми теми, для кого крещение, полученное тысячу лет назад их предками, суть источник самобытного и неповторимого религиозного, культурного и национального существования; мы объединяемся со всеми наследниками этого Крещения, независимо от их конфессиональной принадлежности, национальности и места проживания, - со всеми сестрами и братьями, православными и католическими. И в частности, мы объединяемся с возлюбленными сынами и дочерьми народов русского, украинского и белорусского; со всеми, кто живет на их родине, как и с теми, кто проживает в Америке, в Западной Европе и в других частях мира. 15. Безусловно, празднование это есть по преимуществу празднование именно Русской Православной Церкви, центр которой находится в Москве и которую мы с радостью именуем "Церковью Сестрою". Именно она восприняла значительную часть наследия древней христианской Руси - в силу связи с Константинопольской Церковью и неизменной верности ей. Подобно другим Православным Церквам, Русская Церковь обладает истинными таинствами и прежде всего - благодаря апостольскому преемству - Евхаристией и священническим служением; благодаря этому она теснейшим образом связана с Католической Церковью(22). Совместно с упомянутыми Церквами она прилагает ревностные усилия к тому, чтобы сохранить "в общении веры и любви братские отношения, которые должны поддерживаться между Поместными Церквами, как между сестрами"(23). В этот торжественный исторический момент вся католическая община принимает участие в молитве и духовном размышлении о "великих делах Божиих" (ср. Деяния, гл. 2, ст. 11) и через Римского Епископа посылает тысячелетней Церкви Сестре "лобзание мира" - как выражение своего горячего стремления к тому совершенному общению, какого пожелал сам Христос и какое включено в саму природу Церкви. Торжественное празднование Тысячелетия всеми наследниками Владимирова крещения и наше - исходящее из сердечной потребности - соучастие в их радости и благодарении принесут всем - и в этом мы глубоко убеждены - новый свет, способный рассеять мрак тяжелого векового прошлого, - тот свет, что постоянно возрождается и достигает нас в Пасхальной тайне, светлой Заутрене и Пятидесятнице. 16. Провозглашение Марииного года есть особое выражение нашего единства и нашего соучастия в праздновании тысячелетия Крещения Руси, как и нашего горячего желания достичь полного и совершенного общения с Восточными Церквами Сестрами; об этом уже говорилось в энциклике "Матерь Искупителя": "Хотя мы еще страждем от горестных последствий возникшего [...] позднее разделения, мы можем сказать, что перед лицом Матери Христа мы чувствуем себя истинными братьями и сестрами в лоне того мессианского Народа, что призван стать единой и единственной семьей Божьей на земле"(24). Рожденный Марией Воплощенный Глагол навсегда останется в ее сердце; прекрасный образ этого являет нам всем известная икона "Знамение": на ней представлена молящаяся Дева, в сердце которой вписано Слово Божие. Неким особым образом источник Марииной молитвы коренится во всемогуществе Божьем. Мариина молитва - помощь и высшая сила, во имя спасения дарованная христианам. "И тогда что же может воспрепятствовать всем нам взирать на нее как на нашу общую Матерь, которая молится об единстве семьи Божьей и которая находится "во главе" бесконечной процессии свидетелей веры в единого Господа, Сына Божьего, зачатого в ее девственном лоне нашествием Духа Святого?"(25) И нашим братьям и сестрам во Христе мы говорим: да будет тысячелетнее наследие Евангелия, Креста Господня, Воскресения и Пятидесятницы неизменно и всегда "путем, истиной и жизнью" (ср. Еванг. от Иоанна, гл. 14, ст. 6) для всех грядущих поколений. И ради этого мы от всего сердца возносим нашу молитву к Пресвятой Троице - Отцу, Сыну и Святому Духу. Аминь. Дано в Риме, у Святого Петра, 25 января 1988, в праздник Обращения Святого Павла, в десятый год моего Понтификата.
Примечания
|
|||||||||||||||||||
 |
|||||||||||||||||||
|
|||||||||||||||||||
 |
|||||||||||||||||||
 |
